— Неужели вы не понимаете, — начал он. — Что этот край обречен жить по соседству с черными силами, и приезд нового священника, в сущности, ничего не изменил, не будь его, мы бы потопали в лужах крови. Вы ведете себя просто беспечно, проезжая мимо темных чащ, не задумываясь, что зло засело за ближайшими деревьями. Я взываю вас проявить опасливость и перестраховаться.
— Мы жили нормально! — воскликнул кто-то, и тут уж не выдержал Эдвард Уэнсли, который числился на слуху, как таинственный незнакомец и дальний родственник преподобного отца:
— И когда это вы жили нормально? Когда похищали средь белого дня людей или они превращались в беснующихся животных, это тогда было нормально, пока преподобный Вейт не начал очищать ваши жилища? Но как вы отплатили ему — оставили наедине с опасностью, хотите сделать это сейчас? Не будет Фрая Уэнсли, не закончится твориться бесчинство, но не будет кому защитить вас.
— Мы все боимся, — постарался разрядить обстановку привратник Хэнкинс. — Но мы не должны обвинять кого-то одного в наших бедах, беда одна — это зло, которое тут живет.
Я служу церкви и ничего плохого не могу сказать в адрес преподобного.
— Что нам делать? — заревела толпа.
— Объединяться! — посоветовал Эдвард.
Пока шли эти перипетии, Джордж Батлер тихонько подошел к взволнованной Марии, чтобы поддержать ее:
— Мы на вашей стороне, — чуть слышно молвил он. — Жаль, что вы к нам не приехали, тогда бы дни не тянулись так нескончаемо, мы бы читали, — он слабо улыбнулся.
— Я не могу бросить брата, — искренне ответила Мария, не смея взглянуть на собеседника.
— Я даже не могу пригласить вас прогуляться, отец запретил любые прогулки, а так бы хотелось…
— Может, вы посетите нас в пасторате, познакомитесь с моим дядей и компаньонкой.
Буду рада, — ответила Мария, и глаза ее засияли.
— Я бы с радостью, если отец согласится взять, но тогда и Эндрю станет проситься, а матушке придется сидеть в одиночестве.
Фрейлин стояла неподалеку, поначалу участие принимая в выступлении Фрая, но как только заговорили другие люди, она тихонечко наблюдала за парой голубков, что притаились под боком, стараясь скрыть улыбку. Так вот о ком поет сердечко Марии, что она его слышит каждый день. Милые создания свободные в своем выборе, и вдруг сердце предательски кольнуло — так давно не испытывала она чувств, кроме страха. А теперь она обретает семью и, кажется, ее сердечко болит за одного человека чуть сильнее, интересно взаимны ли их помыслы? Она снова взглянула на Фрая, который широко открыл глаза, его щеки пылали, ноздри вздымались, а губы говорили — сколько очарования во всем этом.
