Однако к гитаре, серфу и самолетам прилагалась еще одна характеристика. Как и все военные летчики, Хут был ярым приверженцем мужского шовинизма. Если бы у Национальной организации женщин был список 10 самых разыскиваемых шовинистов, он был бы в нем первым. И тем не менее если бы его схватили, то уже через несколько минут члены политбюро феминистской партии выдирали бы друг другу волосы с воплем «Я хочу от него ребенка!» Да, Хут очаровывал именно до такой степени. Чтобы вы не думали, что я преувеличиваю: даже Салли Райд встречалась с ним, когда они еще были свободны, а это немало говорит о его харизме.
Фирменным знаком Хута было его «похрюкивание». При виде молодой привлекательной женщины он деликатно издавал звук, несколько напоминающий хрюканье свиньи. Это было физическим проявлением одного из его любимых выражений «Так бы и обхрюкал ее ляжки!». Он издавал этот звук так часто, что, когда его назначили командиром STS-27, офисные секретарши прозвали наш экипаж «свинским». Уверен, Глория Стейнем[48] и Салли Райд полностью одобрили бы это название.
Вот почему свадьба Рей и Хута была одной из величайших загадок мира, примерно как появление жизни на Земле. Если папа когда-нибудь причислит женщину к лику святых за подобающее долготерпение, это должна быть Рей. Мы даже стали называть ее Святая Седдон, когда она решилась связать свою судьбу с Хутом.
Если бы Хут был первым номером в списке самых разыскиваемых шовинистов, то мое место было бы вторым. Как говорят в таких случаях пилоты, я действовал «на грани допустимого». Можно было подумать, что у меня сексистская форма синдрома Туретта[49]. Сидящий во мне чертик все время норовил выпрыгнуть изо рта. Лишь рядом с Салли я отчасти сдерживал себя. В этом смысле у меня было шестое чувство опасности, подобно тому как собака знает, что нельзя наступать на змею. После моей шутки про сиськи она избегала меня, словно у меня было криминальное прошлое.
Несколько раз я действительно испытывал пределы терпения Шеннон Люсид. Она нравилась мне. Меня всегда поражало ее равнодушие к офисным интригам, в то время как пять ее подруг очевидным образом соревновались за самый почетный титул первой американки в космосе. Шеннон же просто делала свою работу, и делала хорошо. Что будет, то будет – таков был ее подход, и поэтому я восхищался ею. Эта философия неплохо ей послужила. В конечном итоге она слетала пять раз, включая шестимесячную командировку на российскую орбитальную станцию «Мир». (Салли Райд слетала дважды и ушла из NASA после «Челленджера». Однако Билли Джоэл
