– Он был у меня уже давно. В перстне отца…
– Это страшный яд? – вскрикнула Лиза.
– Нет, сударыня, страшно не то, страшно другое. То, что такого яда на свете нет. Этим именем называют соединение ядов совершенно различных. Но все равно я испробую свои силы, может быть, мне и удастся еще спасти вас.
И тотчас началась в домике суетня… Двое из находившихся здесь – лейтенант Турнефор и пожилая горничная – немедленно отправились по поручению Калиостро в аптеку и в лавки.
До глубокой ночи провел Калиостро в этом домике, ухаживая за Алексеем. Уже два раза давал больному противоядие собственного состава, и, вызвав припадки, которые облегчили состояние отравленного, он снова внимательно освидетельствовал его и, качая головой, вымолвил:
– Что же это? И рана… И отрава… Ну да Бог милостив. Главное, Норич, старайтесь немножко уснуть, восстановить свои силы. Я поеду домой и завтра же рано утром буду у вас снова. Я могу сказать вам почти наверное, что рана ваша пустая. Я боюсь только последствий яда в желудке… Засните. Быть может, через час вы будете уже вне опасности.
На другое утро пациент, благодаря молодости, крепкому сложению и цветущему здоровью, уже пересилил болезнь. Когда Калиостро явился в тот же домик квартала Марэ, то и Лиза, и красивая молодая девушка встретили его с таким видом, по которому Калиостро сразу догадался, что все даже лучше, чем он ожидал.
– Совсем здоров… Спасен! Вы благодетель наш! – произнесла молодая девушка страстно.
Действительно, больной лежал бледный, слабый, но и улыбающийся.
– Я чувствую, граф, – произнес он на вопрос Калиостро, – что я вне опасности. Мне нужно только спокойствие, чтобы стать таким же здоровым, как я был. Этим я обязан вам и вот ее присутствию. Это моя невеста.
– Маркиза Кампо д'Оливас! – отрекомендовалась красавица, немного смущаясь и краснея.
Калиостро при этом имени остолбенел и с крайним изумлением глядел на девушку, ни слова не говоря…
Маг тотчас понял, что присутствие юной маркизы в доме больного, конечно, самовольное, и, конечно, последствием этого поступка будет соблазн всего общества. Вместе с тем поступок девушки разрушал планы хитрой и умной графини Ламот.
«Надо скорее обо всем известить ее, и особенно об этом казусе», – подумал Калиостро.
