Они не зря все время настороже, ибо у Ладьи множество врагов. У самого выхода из восточной пещеры на нее набрасываются толпы крокодилов, бегемотов и ядовитых змей. Они вгрызаются в дерево и стремятся опрокинуть божественное судно. Самый страшный из крокодилов…
– Себек? – тихо пробормотал Мериптах.
– …уже готов был проглотить солнечный диск, но Гор Бехдетский пронзил его своим копьем. Истекая кровью, ползучие твари прячутся в нильских водах. Небо Египта вновь чисто. Ладья спокойно добралась до вершины неба и начала опускаться туда, где показались очертания западных гор. Мир дня остался у нее за кормой. Города и пашни, стада и храмы. За кормою остался и священный Нил, под днищем Ладьи безводная, смертоносная пустыня. Священные горные павианы при появлении Ладьи запели приветственный гимн.
Учитель Ти говорил быстро, словно боясь не успеть до какого-то одному ему известного срока, и говорил громче, чем обычно, и в самое ухо. Кроме того, время от времени встряхивал мальчика за плечо, стараясь переманить его внимание от процессии к своему рассказу. Ему было важно, очень важно знать, что тот его слышит.
– И вот третьи ворота позади. Ладья Вечности плывет мимо гробниц и захоронений. Солнце освещает богатые залы вельмож, украшенные прекрасными картинами, каменные саркофаги и статуи богов, что хранят сон мумий. И погребениям бедняков и нищих тоже достаются драгоценные лучи. Оживленные сиянием солнца, мертвецы встают и, воздевая руки, движутся навстречу Ладье и поют.
– Мерипта-ах!
Мальчик вздрогнул, не понимая, что это, а потом понял и мгновенно обернулся. Виде́ние, явившееся через дыру в крыше, заставило его забыть о фантастической процессии там, на дамбе, не говоря уж о бормотании Ти. Княгиня Аа-мес, возникшая на крыше во всем блеске своей загадочной, молчаливой красоты, призывно улыбалась ему, протягивая в его сторону руки. Мальчик ослеп от радости – воистину, сегодня день великих и радостных неожиданностей – и кинулся к прекрасной своей матушке, чтобы обнять ее и прижаться к ее груди. Он почему-то был уверен, что сейчас она, несмотря на всю свою сдержанность, позволит ему это.
Она позволила.
Они обнялись.
На глазах растерянного учителя и отвернувшихся в испуге охранников.
Продолжая обнимать одной рукой загорелую до черноты шею мальчика, другой поглаживая по вшивой голове, она повела его за собою, к лестнице, собираясь вместе с ним спуститься вниз.
В маленькой комнатке, о существовании которой Мериптах, несмотря на всю свою пронырливость и исследовательский дух, даже не подозревал, его подвели к небольшому квадратному и мелкому – по щиколотки – бассейну. Поверхность воды в нем была усыпана лепестками, и вокруг распространялся теплый, влажный, чуть дурманящий аромат.
