– Isn’t it a nice day? – повторил матрос, когда Карл протянул ему свой словарь с выражениями.
Это звучало очень непривычно, и у Карла голова пошла кругом. Однако, как бы там ни было, теперь у него появился эксперт.
– Ты сможешь научить меня? – спросил он матроса. – Я и заплатить готов…
Сердце юноши обливалось кровью, он мысленно пересчитывал имеющиеся у него деньги, надеясь, что тот много не запросит.
Однако матрос только головой покачал.
– Да я мало что знаю, – сказал он, – и то, может, не все правильно произношу. Так что оставь деньги себе…
– Но ты знаешь больше, чем остальные! – взмолился Карл. – Пожалуйста! Может быть… может быть, я могу что-нибудь для тебя сделать? Например, помочь тебе… – Он кивнул головой на палубу. – А ты меня за это научишь английским словам. Как тебя зовут-то хоть?
Матрос сказал, что его зовут Хайн, Карл тоже назвался и принялся оглядываться в поисках второй щетки и ведер.
– Да тебе ведь нельзя находиться на этой палубе, – напомнил ему Хайн. – Как ты собираешься мне помогать, а?
Карл задумался. Он был исполнен твердой решимости начать обучение. Молодой человек подумал, не обратиться ли к Бейту за особым разрешением, но потом пришел к выводу, что это не такая уж хорошая идея… Карл в растерянности посмотрел на мостик – и увидел капитана Шахта, беседовавшего со штурманом.
Карл собрал всю свою волю в кулак. Капитан вежливо приветствовал всех на своем судне и всякий раз пытался уладить разногласия между переселенцами и Бейтом. Во время венчания двух пар и поминальной службы по маленькому Рудольфу Шахт показался ему очень человечным. И юноша решился. Худшее, что может случиться, – капитан скажет ему «нет», и, даже если он рассердится на то, что ему помешали, не станет же он швырять Карла в море.
Молодой человек поднялся на мостик и тут же почувствовал проблеск надежды, когда Шахт улыбнулся ему.
– Чем я могу помочь тебе, сынок?
Через несколько минут Карл получил работу помощника матроса на верхней палубе и узнал, что по-английски это называется job[18]. Он будет на подхвате у Хайна и других моряков, а на каком языке он при этом станет с ними общаться, капитану было совершенно безразлично. Прощаясь с ним, Шахт заговорил по-английски, и Карл решил, что его слова прозвучали довольно благожелательно, хотя смысл он не уловил:
– So good luck, boy. After you have finished your studies, you will be welcome in every harbour. I hope they won’t forget to teach you the word «French disease»
