— Итак, мы все-таки встретились.
— Собственно, да. — Не стал я отрицать очевидного.
Хозяин откинулся на спинку высокого, но на редкость неудобного кресла, вперив в меня взгляд моего же коня. Странно было как тон его речи всегда различается со столь безынтересными глазами. Пожевал губами, — воздух здесь приторно-сладкий, — и вдруг сплюнул. Прямо так, на ковер.
— Ну вот и к чему все это было? К чему те бесполезные поползновения? Я разве не дал тебе понять изначально, что не желаю тебе сколько-нибудь зла?
— Вы вообще не дали ничего понять, кроме того, что пытаетесь встретиться. Знаете, больше походило на западню.
— Дурак! — Выплюнул он слово и снова сплюнул, теперь уже в другую сторону. — Нервы ни к черту, — посетовал уже совершенно другим голосом, протягиваясь к непочатой бутылке алкоголя, — а еще ты их треплешь.
— Виноват, — развел я руками, хотя виноватым себя не чувствовал ни на грош. Скорее виноват в том, что в итоге все же попался. Но тут уж мне отвечать перед судом собственной совести. Могло ведь все повернуться иначе, могло, но закрутилось, завертелось и теперь я угрюмый, хоть пытаюсь и не подавать виду, сижу здесь. Пленник без пут и кандалов.
— Можно я задам тебе всего один вопрос? — Откликнулся хозяин, пригубив какого-то терпкого напитка от приторности которого сводило скулы даже на расстоянии в несколько метров. Мне выпить он даже не предложил.
— Валяйте!
— И все-таки, где же ты прятался все это время?
Он пристально вгляделся мне в лицо, и сложно описать те усилия, что я приложил, чтобы во весь голос не расхохотаться — у меня было на редкость хорошее настроение.
— В могиле! — Хлопнул я себя ладонями по коленям, с удовольствием отметив в глазах напротив первую блеснувшую эмоцию — смятение.
* * *
Ночь опустилась на землю внезапно — стоило мне на секунду закрыть глаза, а потом раскрыть, как вокруг все изменилось. Мой конь меня не разбудил, и я явно проспал еще какое-то лишнее время.
Тишина стояла как в гробу. Она была бы абсолютной, если у меня над ухом постоянно недовольно не сопели, а в последнее время, как повеяло противной прохладой откуда-то спереди, еще и настойчиво покусывали за куртку. В общем-то терпимо, пока конь не начал возмущенно ржать, совершенно отказываясь идти дальше.
— Замолкни! — Шикнул я на него, схватив за ноздри и развернув к себе. Животное нервно уставилось на меня одним глазом, но разрывать округу бесконтрольным ржанием прекратило. Моргнуло, отдышалось и вроде как удовлетворенно фыркнуло.
