— Чт... Чт... Что? — спрашиваю я, заикаясь.
— У тебя, — он начинает медленно произносить слова, словно я тупая, — должен быть сопровождающий, когда ты покидаешь здание клуба. Все девушки знакомы с этим дерьмом.
— Эм... ладно, — говорю я, не понимая, о чём он вообще толкует.
— Это моя работа, убедиться, что твоя задница будет в безопасности на пути от здания клуба до машины. Так что не беси меня. И поверь, милая, мне плевать, что ты трахаешься с Большим Майком. В следующий раз подожди одного из парней, который проводит тебя.
— Кто такой Большой Майк? — спрашиваю я.
Я недолго нахожусь в городе. Откуда могли появиться слухи обо мне и каком-то парне?
— Большой Майк — это парень, с которым ты зависаешь и называешь «папочкой»! — выплевывает он с отвращением, — Мне насрать, если ты спишь с боссом. Он должен был тебе рассказать про это дерьмо, или, хотя бы, иметь порядочность самому проводить тебя до машины.
О, мой Бог. Фууууу... Теперь я поняла. Он думает, что я сплю с собственным отцом. Жесть! Вот поэтому он ведёт себя так грубо.
— Прости? — спрашиваю я, сужая глаза, надеясь, что до него дошёл намёк, и в следующий раз он выбирал слова с умом.
— Какую часть ты не поняла, милая? — говорит он, издеваясь надо мной.
Уверена, что сейчас мои глаза вылезли из орбит, а дым валит из ушей.
Я яростно поднимаю руку в его направлении.
— Я тебе не «милая». Меня зовут Новембер. Я также являюсь для Большого Май...
— Мне насрать, кто ты, — перебивает он меня.
— Вау, ну ты и грубиян, приятель.
— Плевать, что ты, чёрт возьми, так думаешь.
— Кого, чёрт побери, ты из себя строишь? — спрашиваю я его, уперев руки в бока, включая свой нью-йоркский голос на полную мощь.
— Парня, который ждёт, когда ты сядешь в машину и свалишь, чтобы я смог продолжить делать свою работу, а не стоять здесь с тобой.
— Аррррр, ты такой придурок, — рычу я, ощущая желание ударить его.
— Новембер? — я слышу, как папа зовёт меня.
Я улыбаюсь про себя. Это хорошо.
— Да, папочка, я здесь, — кричу я, делая ударение на слове «папочка».
Я смотрю на парня передо мной, бросая ему вызов своим взглядом что-то сказать мне. Он молчит, но его глаза прищурены.
Мой папа подходит к нам, а затем видит лицо огромного придурка, стоящего напротив меня. Он хлопает его по спине.
— Привет, Ашер, — произносит папа.
О, Господи, серьёзно? Ашер. Почему у него должно быть такое горячее имя? Почему его не назвали Арклом или Пойндекстером. Правда, это так несправедливо.
