Минна. Фон Барнхельм.
Трактирщик (пишет). «Фон Барнхельм». Откуда прибыли, ваша милость?
Минна. Из моих саксонских поместий.
Трактирщик (пишет). «Из саксонских поместий». Из Саксонии! Ай-ай-ай, из Саксонии, значит, ваша милость из Саксонии?
Франциска. А что тут такого? Или в ваших краях считается грехом жить в Саксонии?>{42}
Трактирщик. Грехом? Упаси боже! Это был бы совсем новый грех! Из Саксонии, значит. Ай-ай-ай! Из Саксонии! Прекрасная Саксония! Но насколько мне известно, барышня, Саксония довольно велика, и там немало, как же это называется? Округов, провинций. Наша полиция любит точность, сударыня.
Минна. Понимаю: итак, из моих поместий в Тюрингии>{43}.
Трактирщик. Из Тюрингии! Это уж куда лучше, ваша милость, куда точнее. (Пишет и читает.) «Барышня фон Барнхельм прибыла из своих поместий в Тюрингии, с ней вместе камер-фрау и два лакея».
Франциска. Камер-фрау? Уж не я ли это?
Трактирщик. Вы, прелестное дитя.
Франциска. В таком случае, господин трактирщик, уж пишите не камер-фрау, а камер-юнгфера. Вы сказали, что полиция любит точность, а тут может произойти недоразумение, которое в свое время, — при моем вступлении в брак, например, — приведет к нежелательным пересудам. Я и в самом деле еще девица, и звать меня Франциской. Моя фамилия Виллиг, Франциска Виллиг. Я тоже из Тюрингии. Отец был мельником в одном из поместий моей барышни. В Клейн-Рамсдорфе. Теперь мельницу арендует мой брат. Меня рано взяли в господский дом и воспитали вместе с барышней. Мы с ней ровесницы, на сретенье нам обеим стукнет двадцать один год. Я училась тому же, что и моя барышня. И буду очень довольна, если полиция все это узнает.
Трактирщик. Хорошо, дитя мое, мы это отметим позднее. А теперь, сударыня, какие дела привели вас в наш город?
Минна. Дела?
Трактирщик. Ваша милость, вероятно, собирается подать прошение королю?
Минна. О нет!
Трактирщик. Или в нашу Высшую судейскую коллегию?
Минна. Тоже нет.
Трактирщик. Или…
Минна. Нет, нет, я приехала сюда по своим делам.
Трактирщик. Отлично, сударыня, но как называются эти «ваши» дела?
Минна. Они называются… Франциска, похоже, что нас допрашивают!
Франциска. Хозяин, неужто полиция старается проникнуть в тайны женского сердца?
Трактирщик. Разумеется, дитя мое: полиция хочет все, все знать, и в первую очередь тайны.
Франциска. Что же нам делать, сударыня? Ну, слушайте же, хозяин, только все, что я скажу, должно остаться между нами и полицией.
Минна. Что она скажет ему, эта озорница?
