– Нет, – король обмяк, опустился на стул.
– Вы станцуете со мной менуэт, моя Роза? – спросил звездочёт принцессу.
– Конечно, господин волшебник, – её лицо просияло. – Вы ведь не против, мой король?
– Нет, Леоне, нет, – король улыбнулся. – Я с радостью уступлю право первого танца нашему дорогому гостю. Это большая честь для нас и для всего Сицильяно.
– Прекрасно! Значит, увидимся на балу, – звездочёт поклонился и исчез.
– Какой прекрасный человек… – сказала принцесса. – Кто он такой, отец?
– Звездочёт, предсказатель будущего, – ответил король с ноткой грусти в голосе.
– Предсказатель будущего?! – принцесса бросила вишенку на стол. – Почему же Вы так напугались, увидев его? Неужели Вы не хотите знать о том, что нас ждет впереди? Неужели Вы боитесь?
– В будущее заглядывать не стоит, – сказал король. В его голосе послышались нотки, которых принцесса раньше не слышала. Это её напугало.
– Что с Вами, отец? – она побледнела. – Вас что-то тревожит, да?
– Нет, милая, нет, – он обнял её. – Просто я не готов к тому, что ты стала взрослой. Я слишком сильно тебя люблю и хочу оградить тебя ото всех напастей… Но… мы, люди, сделать этого не в силах. Хоть я и всемогущий правитель Сицильяно, но я всего лишь человек, и мое могущество заканчивается за пределами королевства. А ты… – он поцеловал Леоне в лоб. – Ты – Роза из созвездия Вениус!
– Скажите, отец, а я правда похожа на королеву Ильжбетту? – спросила принцесса.
– Да, – он достал из кармана табакерку, протянул ей.
Леоне открыла крышку и ахнула. На портрете было изображено её лицо. Разница состояла лишь в цвете волос и королевской диадеме, которую ей предстояло в скором времени примерить. Леоне посмотрела на отца. Он погладил её по голове, сказал:
– Это – королева Ильжбетта, прародительница нашего рода. Её портрет стоял в тронном зале, а мне хотелось видеть её лицо постоянно, и днем и ночью. И тогда я попросил художника Юнга сделать мне эту копию, – он улыбнулся. – Маленькая табакерка позволила мне смотреть на королеву тогда, когда я этого хотел. Никто не знал о моей тайне, никто… Ты, Леоне, единственная, кому я её раскрыл.
– А Юнг? – спросила принцесса.
– Он был очень больным и очень старым человеком. Он умер через несколько дней после того, как закончил этот портрет, – король вздохнул. – Юнг принёс мне свою работу и сказал:
– Верю, что я трудился не напрасно. Придет время, и эта безделушка спасет Сицильяно…
– Твои слова кажутся мне странными, Юнг, – проговорил я, нахмурившись.
