А Кравчук как бы в воздух вымолвил, глядя в сторону: "Начальство в дивизии б надо оповестить, что сюда раненых негоже возить".
Потапова ухватилась за эту поданную идею.
— Точно, так и надо сделать! Кравчук, доберитесь до штаба – доложите там о состоянии дел, чтоб помощь прислали.
— Один могу и не дойти. Для гарантии бы с дружбаном идти лучше, мало ли меня по дороге немцы подстрелят – вон как разлетались! — опять как бы в воздух высказался Кравчук.
— Да, да, понимаю! Конечно, идите вдвоем! Поспешите только! — попросила она мужчин.
— Есть, товарищ доктор! Тильки паек возьмем из запасов суточный, а то конец неблизкий, а мы не ели! Держи, Петренко! Ну, покеда! — и парочка санитаров без суеты, но быстро покинули и растерявшуюся докторицу и напуганного товарища, который шарахнулся на пару метров в сторону, когда невозмутимый Савченко протянул ему раскачивающуюся на пряди волос часть черепа.
Вот, настоящие мужчины, приятно с такими находиться, обстоятельные. А Петренко – трусоват, видно, конечно, хотя могли бы с куском головы Левина и поучтивее обойтись, но ведь тоже напугались, переживают. Опять же простые люди, у них все без этикета, опять же и про еду не забыли крестьяне. Ну а с локоном этим… Они же санитары, всякое видали, вот и не боятся трупов и крови. Простые люди без этих всяких интеллигентских мерихлюндий, прочно стоящие на земле, даже немножко завидно, какое у них самообладание!
Тут она спохватилась и кинулась собирать выживших. Люди поднимались из травы, опасливо вылезали из леса, очумело трясли головами. Многие стали плохо слышать и словно бы поглупели. Убитых оказалось совсем не так много, как показалось вначале – всего 18 человек. Раненых оказалось гораздо больше, в разы – причем сразу было не понять, кто просто перемазан в чужой крови, а кто серьезно покалечен сам, только еще не понял, насколько все плохо, вроде миловидной медсестрички из приемного отделения. Той, которая стеснительно улыбаясь, спросила Потапову – смогут ли ей пришить в госпитале руку, а когда врач захлопала непонимающе ресницами – девушка и впрямь показала, что ее правую руку как топором ссекло прямо по запястью. И она беломраморную изящную кисть, на первый взгляд показавшуюся Потаповой куском скульптуры, аккуратно держит здоровой рукой. И по повязке не скажешь, что кровотечение сильное. Врач не нашлась – что ответить. Просто голова кругом пошла! И словно бы этого было мало, так поперли наконец раненые, самоходом, на каких-то телегах, попутных грузовиках и черт знает как.
