Магда не любила воспоминаний и на себя, прежнюю, смотрела чужими глазами. Она даже не пыталась заглянуть в бездонный колодец времени. К чему? Прошлое ее не интересовало, а в будущем, как не вглядывайся, различимы лишь бесформенные тени. То, что было вчера, не играло никакой роли, а о том, что будет завтра, она не думала. Невероятная ее витальность была сосредоточена на текущем дне. Она забывала тех, кого любила, как забывала свою прошлую жизнь, словно ее и не было вовсе.
Магда знала о существовании могучей тревожной силы где-то в глубине ее души и старалась не думать о том, что будет, если эта сила вырвется наружу. Когда такое случалось, то от прежней ее жизни не оставалось ничего, кроме раздражающе бесполезных воспоминаний. Она освобождалась от них решительно и энергично и начинала строить новую жизнь.
Ее душа была способна на самые неожиданные метаморфозы. Но никогда не менялась ее убежденность в том, что в этом мире имеют значение только чувства. Правда, они тоже со временем блекнут, изнашиваются и теряют свою привлекательность, но все же придают жизни хотя бы видимость смысла. Она долго полагала, что тяга к переменам и есть основное свойство жизни. Человечество, в силу своей ущербности, стремится к вечному идеалу, который, хвала Богу, недостижим, иначе стал бы вечным проклятием.
Фюрер считал человека и общество зависящими друг от друга врагами и видел в этом парадоксе двигательный стимул истории. Как-то за обедом сказал ей и Геббельсу: «Я создаю мир такой жестокости и силы, что его ничто не сможет разрушить. В нем не будет никаких парадоксов. Такой мир будет существовать вечно».
Каким величием надо обладать, чтобы понять непомерную тягу немцев к бездне и к смерти, освободить их от вериг этики и морали и поставить перед ними те цели, к которым они инстинктивно всегда стремились.
Впрочем, над подобными вещами Магда задумывалась редко, и гениальность фюрера ощущала скорее интуитивно. Идеология и политические концепции ее мало интересовали. Гитлер освободил ее от одиночества, от неуверенности в себе, и за это она была ему благодарна. Ее чувство к нему было острым, всепоглощающим и неутоленным. Магда холодела от восторга, когда думала о том, что и ее тяга к гибельной бездне воплощена в непостижимой личности фюрера. Жизнь продолжается, только когда за ее спиной маячит смерть. Лучшие цветы расцветают, чувствуя ее тлетворное дыхание. Гитлер был возродившимся языческим божеством, провозвестником смерти, и немцы безропотно готовились принести ему в дар свои жизни. Магда точно знала, что будет жить, пока живет он.
