Не дожидаясь, пока мне снова приставят оружие ко лбу, я затараторил, повторяя вслед за Ольгой – ничего другого мне просто не пришло в голову:
– Я… я тоже участник эксперимента… И у меня… Да, я получил такую же записку… Отвернуться к стене, и зажмурить глаза. Я зажмурился, услышал шум, я потом вы вошли, и… и всё.
Я опустил голову. Если бы у этого дознавателя имелась хоть капля человеческой интуиции, он бы меня уже раскусил. Я вёл себя, как виновный. Но робот продолжал работать по программе, и уже перешел к допросу ассистента:
– Расскажите, что вы видели.
Стас приободрился: у него появился шанс говорить, не рискуя разозлить робота:
– Я сотрудник отдела Контроля Качества. Сопровождал эксперимент по проверке модели 523-Y. Задачей являлась проверка поведенческого функционала в конфликтной ситуации. Я не знал, что в черном ящике, и какие задания даны испытуемым… Я вообще недавно работаю, я не знаю всех сценариев. Я раздал реквизит, потом отвернулся, чтобы не влиять на ход эксперимента…
Так, теперь не я один в этой комнате вру… По крайней мере, Стас пытался помочь, выгораживая меня. Кажется, я догадался, каков его план. Он тянул время, надеясь, что подоспеет помощь, и этот вышедший из-под контроля эксперимент остановят, заодно выяснив, кто подменил бутафорское оружие на настоящее.
– Я закрыл глаза… – продолжал Стас… – и услышал легкий хлопок. Потом вы вошли… Я повторяю, применение настоящего оружия в ходе эксперимента запрещено, это какая-то ужасная ошибка…
– Значит, только у вас была возможность подменить пистолет? – процедил 523-Y.
От страха ассистент не смог выдавить из себя ни слова – лишь затравленно посмотрел на меня. Надолго его не хватит, и он скажет правду… Но что я мог сделать?
Наш надзиратель тем временем перестал сверлить ассистента взглядом, отошел к входной двери и встал в позу охранника – ноги расставлены, руки на поясе.
– У виновного есть полчаса, чтобы сдаться, – сказал он, обращаясь сразу ко всем нам. – Потом я перейду к активной фазе допроса.
523-Y опустил голову вниз и, казалось, перестал реагировать на окружающее. Но я-то знал, что он слышит каждый шорох в этой проклятой комнате.
Инстинктивно мы отошли в противоположный угол, сбившись в кучу. Я старался не смотреть на труп на полу, Стас полуразборчиво бормотал что-то вроде «как он смеет!», и лишь Ольга не теряла самообладания.
– Есть только одно объяснение, почему нас до сих пор не вытащили отсюда, – вполголоса сказала она, косясь на робота.
