Наконец, тот щёлкнул крышкой на условной голове Дриса.
– Ну, чучело, скажи что-нибудь умное, – печально попросил Игорёк своё обновлённое создание.
– Из какой области? Может быть, вы желаете побеседовать о гуманитарных науках? Или о науках естественных? Я могу… – Дрис, хотя и был условно-мужского полу, говорил голосом звезды тач-порно Нэнси Йакуш.
– Пофиг.
Дрис на мгновение запнулся и вдруг с придыханием сказал:
– Моя жена печёт блины различной формы и длины.
– Вали нафиг, – Игорёк дал Дрису лёгкого пинка, и тот выкатился за дверь, посверкивая колёсиками.
– Я в него уже всю художку твоей бабки залил, а он тупеет и тупеет день ото дня. Хотя кто это говорит тут про тупость? Это говорит псих. Я псих, да, Пуська?
Пуся уже было открыла рот для слов утешения, как вдруг лампочка под потолком засветилась красным.
– Ой-ёй! – в один голос закричали они с Игорьком. – Ничего ж не закреплено!
Это была одна из многочисленных засад Хэ-эМ: в любое время суток, кроме разве что отведённого на сон, неожиданно отключать в модуле гравитацию. Учебная невесомость. Якобы для предупреждения перед тем врубались сигнальные плафоны – но многое ли можно привести в порядок за десять секунд? Вот и сейчас из незавёрнутой бутылки вылетели шарики энергетического напитка, заплясали по каюте припрятанные (теперь уже не поймёшь где) крекеры, величественно взметнулось к потолку одеяло…
В каюту вплыл, как барракуда, Бергман, высказал всё, что о них думает, и влепил обоим по минус десять к мане.
Из троих дипломников только Айза постоянно всё пристёгивала, завинчивала и закрепляла – как раз на случай невесомости.
* * *
На следующее утро Игорёк опоздал к общеукрепляющей зарядке. Бергман, изрыгая проклятья, пригрозил ему высадкой и полным уничтожением маны. Айза наблюдала за развернувшейся сценой с нескрываемым злорадством, а Пуся наблюдала за Айзой. Если уж кто и подходил на роль сумасшедшего в их маленьком уютненьком модуле, так это переселенка. Чего это она обрадовалась, спрашивается? По большому счёту, все переселенцы не только на лицо ужасные, но и на голову нездоровые.
За завтраком Игорёк, морщась, шепнул Пусе:
– Блин, я точно псих. Знаешь, чего я сегодня у себя под подушкой обнаружил?
Пуся округлила глаза.
– Лазерный резак! Вообще не помню, чтобы я его брал. Да я им и пользоваться не умею – вот попроси меня его сейчас включить, а я фиг знает, как. Нафига он мне? И спать до сих пор хочется… Пуська, мне конец… башка ещё трещит…
