– От тебя пахнет пивом, – сказала я, но мой муж ответил, что они пили только «сангрию», правда, пару графинов…
Остальное произошло при полной тишине. Затем он пошел за бутылкой «бордо», паштетом из гусиной печенки и пачкой сухариков. Он уже вновь запрыгивал в постель, когда зазвонил телефон.
– Это наверняка она, – заметил он.
– Ну что, ответим ей и скажем все как есть? Мой муж нахмурился.
– Лучше пусть оставит сообщение на автоответчике.
– Она что, страдает бессонницей? Сейчас там у них во Франции два часа ночи.
– Она – классная девица. Очень хорошая. Когда я был у Жерома два года назад в Париже, она пригласила нас в Нормандию к своим родителям. Уверен, что она тебе бы понравилась.
– Но она глупо как-то себя повела по телефону. А если бы ответил Жером?
– У него есть ключ от нашей квартиры. Я сказал, чтобы он чувствовал себя как дома.
Звонки стихли. Мой муж покачал бокалом вина и понюхал его, прежде чем отхлебнуть глоток.
– Знаешь что, Каро? Мы сегодня обсуждали все с Жеромом и пришли к выводу, что я явно промахнулся. Бессознательным образом я, возможно, специально совершил грубейшую ошибку, из-за которой начальство колледжа пошлет меня на все четыре стороны. Учитывая расход времени, которое у меня отнимает работа в колледже, я бы мог закончить свой роман только через пять лет.
Это высказывание мне явно не понравилось. Так, значит, в основе ухудшения наших отношений находились литературные амбиции моего мужа? Я натянула простыню себе на грудь, но телефонный звонок заново разорвал квартирную тишину.
– Она, видать, не в себе?
– Она просто по-своему любит его.
– Ты за нее заступаешься, потому что вы с ней похожи. Только ты-то подлее ее. Ты не бросил меня из-за твоей киски Кати. А она-то, по крайней мере, ушла с другим.
Мой муж намазывал ножом паштет на сухарик. Где-то в саду соседи открывали шашлычный сезон, и легкий ветерок доносил в спальню дымок от жареного мяса. Когда же наконец телефон затих, я проглотила застрявший комок в горле и отхлебнула вина.
– Да она просто свихнутая. Вот поэтому он ее и любит. Вам, мужикам, только такие и нравятся.
– Может, хватит? До сих пор все у нас вроде было нормально.
– Ты за себя говори. А я уверена, что твоя Кати в свои семнадцать лет – уже законченная истеричка. Выпить целую бутылку шнапса вечером, потому что ты не пришел к ней из-за того, что в последнюю минуту нам достались билеты в театр… Во всяком случае, это будет та еще стерва!
Бенуа положил нож на край своей тарелки. Он прищурился, челюсти его сжались. Я торжествовала.
