На мой вопрос Ленни беззлобно расхохотался:
– Это тебя валдесовский волкодав просветил? На самом деле Лейн – это одно из моих многих имен.
– А какое настоящее?
Ленни усмехнулся, поднял глаза к небу и нарочито весело сказал:
– Я уже и забыл, как оно звучит, это настоящее.
– Зачем тебе так много чужих имен? Тебе есть что скрывать?
– А тебе? – не замедлил спросить Ленни, – Что скрываешь ты?
– Я не помню! – возмутилась я, – Я же говорила, я ничего не помню до того момента, как оказалась в Вельме!
Кое-что, правда, в моей памяти пробивалось – кружево светящихся нитей, руны, вышитые золотым шнуром, черный человек, чей облик скрывала тьма… Но об этом я предпочла бы не говорить. Это все сны. Или домыслы. Или мечты. Я не знала, сколько в этих видениях правды. Я не знала, почему так ныло сердце, когда я думала о них… Между тем голос мой чуть заметно дрогнул и Ленни тут же воспользовался этим:
– Раз ты не помнишь – то и я не помню.
– Кто же ты, Лейн Тристран? Расскажи, может, тогда я смогу доверять тебе?
– Расскажу, – пообещал Ленни, ловко сооружая костер, – Раз уж так получилось, что мы едем вместе, я предпочту твое доверие. Не хочется, чтобы кто-то меня удавил моим же собственным поясом, пока я сплю.
Я промолчала. Выходит, Ленни знал, что случилось с Пехебом? Я-то считала иначе, я-то думала, он ничего не заметил, раз ни разу даже не заикнулся об этом.
А вот я воспоминания о том, как я едва не убила Пехеба, старательно обходила стороной даже в собственных мыслях. Не просто не хотела говорить об этом с кем-либо – я не хотела признаваться самой себе, что это случилось на самом деле. Я была очень испугана.
– Как, кстати, ты это сделала?
Я пожала плечами. Как объяснить то странное ощущение, которое тогда охватило меня? Словно мир соткан, сплетен из множества нитей-лучей-потоков, и для того, чтобы изменить в нем что-нибудь, нужно переплести нити иначе, по-другому, переложить их в другом порядке… Эти тончайшие, мягкие, невидимые глазом паутинки без труда поддаются одному моему касанию, даже не касанию руки, а одной только мысли… Вот только хорошо бы научиться понимать наверняка, что произойдет, когда я вмешиваюсь в их хрупкое построение. Знать, как мое вмешательство может отразиться на том, что реально… Мое невежество безгранично!
– Не знаю, – честно ответила я, – Это случилось само собой – я просто плела нити. Я не делала того, что сделала. Ну, не делала осознанно… Просто не знаю, как это объяснить.
