– Простите, я пошутил, – добродушно засмеялся попутчик. – Вообще-то я не из тех, кто пристает к наивным дурочкам… то есть… – он замялся в легком смущении, – нет-нет, вы никакая не дурочка и не наивная, но… ну, вы понимаете, что я хочу сказать.
Софи промолчала. Какой смысл разговаривать? Он может флиртовать, сколько его душе угодно, ей безразлично. С мужчинами у нее покончено. В ее сознании снова всплыл образ Гаррета.
Мужчина тем не менее продолжал говорить:
– Мой новый босс уверял меня, что ездить на автобусе проще, чем мучиться в утренних пробках, но теперь я в том не уверен.
Вытащив зонт из-за кресла, Софи неожиданно для себя спросила:
– Так вы правда из Орегона?
Сосед кивнул.
– Из Астории. Это на побережье.
– Что ж, добро пожаловать в штат Вашингтон, – вежливо молвила пассажиру Софи. – А мне пора выходить. Пропустите меня, пожалуйста. – Она бросила Эвалинн: – Ты готова?
Подруга кивнула. И обе встали.
Мужчина отодвинул колени, чтобы Софи смогла выйти.
– Послушайте, – сказал он, пока она протискивалась мимо него, – мне действительно нужна помощь. Вы можете хотя бы сказать мне, как добраться до Сиэтла?
Наклонившись к нему, чтобы не говорить громко, Софи прошипела:
– В автобусе полно женщин. Я не сомневаюсь, что кто-нибудь из них вам поможет.
В ответ пассажир промолчал.
Сойдя на тротуар, Эвалинн снова ткнула подругу в бок:
– Да ты в своем уме? Такой парень!
Софи упрямо повела подбородком:
– Новая головная боль? Еще чего не хватало! Я уже сказала тебе: мне хорошо одной и никто мне не нужен.
– Ты хочешь сама себя в том уверить? – еле слышно пробормотала Эвалинн.
Софи сузила глаза до воинственных щелочек:
– С чего ты взяла? Кстати, думаешь, теперь у тебя в жизни полный порядок? Теперь, когда вы с Джастином в одной упряжке?
– Очень даже хорошо, что рядом со мной Джастин, – с пафосом ответила Эвалинн, помолчала и положила руку на свой живот. – Просто я могла бы обойтись без «подарка», который он мне преподнес.
Софи хихикнула, но невольно задумалась: шутит подруга или всерьез говорит? За последние недели она несколько раз заводила речь про что-то подобное. Софи уже начинала тревожиться, что, возможно, ее пугает грядущая роль матери. Поэтому она предпочла ничего не переспрашивать и не уточнять. Если у Эви в самом деле какие-то внутренние проблемы, она сама рано или поздно поделится ими.
Так, болтая, они прошли оставшиеся им до кафе четыре квартала. Впрочем, говорила в основном Эвалинн, а Софи только слушала, положив на плечо зонт, и мысли ее были далеко-далеко – в голове крутились воспоминания о прежних ее днях рождения. Но на переднем плане был самый важный из всех этих дней, тот, что двадцать лет тому назад оказался днем новых начал и трагических завершений; день, который изменил всю ее дальнейшую жизнь.
