– Спасибо, приятно. Признаюсь честно, меня уже пригласила к себе Лидия Германовна. Может быть, с нее и начать?
– Э-э-э… Можно. Хотя…. Конечно, если Вы уже договорились. Как знаете, – лицо директора при этом не выражало сильных эмоций, но тонкий налет недоумения был покрыт мелкими брызгами недовольства и едва заметной патиной раздражения.
– Благодарю. Пожалуй, пойду работать. Я не прощаюсь, в конце дня непременно зайду поделиться успехами.
Лидуся явно пребывала в коллективе в статусе артефакта, не грозящего большими бедами, но умеренно досадного. Тем интереснее понять, что она из себя представляет. Несмотря на возможность посетить Лиду в указанное ею время, я из вредности, а больше из исследовательских побуждений решила начать работу с колл-центра, отложив назначенное свидание.
Спустя три часа я, предварительно постучав, возникла в проеме кабинета №319.
– И снова здравствуйте, пришла ударно потрудиться.
– Опоздали вы порядком, дорогуша, – брови Лидуси грозно сошлись к переносице, – но на первый раз казнить не буду. Присаживайтесь, кофейком побалую. А хотите, и покрепче чего налью?!
– Исправиться не обещаю, разве что гильотину карманную принесу. И с вашего позволения, в рабочее время ограничусь легендарным кофе из нового агрегата, – послушно подыграла я, – мне же еще с документами работать, если покажете, разумеется.
Показала, разумеется. Увиденное восторга у меня не вызвало. Качество оформления и систематизация документов оставляли желать лучшего, много лучшего. То, что имелось в наличии, не исчерпывало требуемого перечня и пестрело логическими, техническими, математическими и орфографическими ошибками.
Мое недоумение, конструктивные вопросы, прямые и косвенные замечания непостижимым образом разбивались о нерушимую стену непогрешимости. С вечной улыбкой Лида приводила тысячи аргументов и доводов в пользу невозможности качественного выполнения возложенной на нее работы. «Конечно, я об этом знаю», «вы же прекрасно понимаете, что это зависит не от меня», «согласитесь, что для реальной работы это не так уж и важно», «ничего страшного, при такой нагрузке возникновение путаницы оправдано», «что вы, данный документ, безусловно, черновик, его нельзя принимать всерьез», «мы не застрахованы, вам ведь тоже не все удается». Легкая снисходительность к изъянам системы, людей и отношений шла рука об руку с полным нигилизмом в отношении субординации, требований и нормативов. Мера ответственности четко ограничивалась личными представлениями о рамках дозволенного и возможного. Возникало стойкое впечатление, что сидя в помойке, с удивлением наблюдаешь дефиле Лидуси в белых незапятнанных одеждах по смрадному подиуму. Ну, не прилипает к ней грязь, только и всего. Какие же могут быть претензии?
