Для начала обратимся к словарю, чтобы разобраться с термином. Статья о конспирологической теории в Оксфордском словаре английского языка (Oxford English Dictionary) появилась в 1997 г.: «Это теория, согласно которой событие или явление возникло в результате сговора заинтересованных лиц». 11-е издание энциклопедического словаря Мерриама-Уэбстера (Merriam-Webster's Collegiate Dictionary) предлагает похожее определение и намекает, что предполагаемые виновники могут пользоваться высоким влиянием: теория заговора – это «теория, которая объясняет событие или совокупность обстоятельств как результат секретного сговора, как правило могущественных конспираторов».
Таким образом, если придерживаться этих определений, конспирологическая теория по сути представляет собой предположение о заговоре. Но когда люди называют нечто конспирологической теорией, чаще всего они имеют в виду не классический преступный сговор. Таких заговоров пруд пруди. В мире происходит много событий, которые возникают в результате сговора заинтересованных лиц или секретного заговора могущественных конспираторов: начиная от ограбления банка по заказу членов правления, чтобы обмануть вкладчиков, контрабанды наркотиков, взяточничества и заканчивая путчами, похищением людей, заказными убийствами и терактами. В этих заговорах нет ничего особо примечательного, чтобы создавать для них конспирологические теории. Наше определение должно отражать то, как люди на самом деле используют этот термин: в обычном разговоре не каждое предположение о заговоре может быть названо конспирологической теорией. Это понятие сложнее, чем просто сумма его признаков.
Возражая против рассмотрения конспирологических теорий как психологического явления, обычно говорят, что каждая такая теория уникальна, они очень разные по содержанию и масштабам, поэтому нет смысла их обобщать. Конечно, определить, верна теория или нет, можно, только подробно разобрав ее доказательства, тем не менее это не тот вопрос, который мы здесь обсуждаем. Теории заговора нас интересуют не как гипотезы, нуждающиеся в проверке, а как концепции, которые поддерживают или отрицают, в зависимости от обстоятельств. На самом деле, какими бы ни были внешние различия, если мы присмотримся к логике, структуре и предпосылкам этих утверждений, то увидим, что теории заговора выглядят очень схоже.
Не бывает единого универсального определения. При достаточно долгом размышлении над любым определением оказывается, что у всех сложных понятий довольно расплывчатые границы. Сложность определения понятия «конспирологическая теория» можно сравнить с трудностями определения понятия «порнография»
