С «Лейкой» и блокнотом | страница 12

Академик Петр Леонидович Капица – один из крупнейших советских физиков, возглавлявший с 1934 г. Институт физических проблем АН СССР. За работу «Турбодетандер для получения низких температур и его применение для ожижения воздуха» П.Л.Капице присуждена Сталинская премия первой степени. Иллюстрир. газета. 21 марта 1941 г.

Снимки отца продолжают отражать мирную жизнь нашей страны. 5 апреля 1941 г. В.М. Молотов подписывает Договор о дружбе и ненападении между Советским Союзом и Югославией. В мае, как обычно, страна отмечает первомайские праздники, на трибуне присутствуют все члены правительства во главе с И.В. Сталиным, а в июне фашистская Германия нападает на нашу страну без объявления войны.

В своей книге «Завтра газета выходит», посвященной работе редакции газеты «Правда» во время войны, С.Гершберг пишет: «Из работников центрального аппарата редакции в числе самых первых стал военкором фотокорреспондент Михаил Калашников. Насчет его посылки на фронт были большие колебания: Калашников представлял «Правду» на официальных, самых ответственных съемках в Кремле, и в этой роли был незаменим. Но Миша Калашников доказывал, что именно на фронте теперь предстоят самые ответственные съемки. Не было тогда в редакции более оперативного и надежного фотокора, чем Калашников, а снимки из района военных действий требовались немедленно. Решили посылать его на фронт эпизодически, но он пробыл в армии почти три года, до последнего часа своей жизни. Он замечательно раскрылся во время войны – образцово исполнительный, наредкость дисциплинированный, он всегда был на посту, выполняя опасную, трудную работу с той же мужественной простотой, которая отличает истинно храбрых людей, настоящих людей долга. За его внешней строгостью скрывалось отзывчивое сердце, глубокая привязанность и нежность к товарищам, верность в дружбе.»

П.Лидов в газете «Правдист» от 7 ноября 1942 г. пишет: «1 июля 1941 г. мы с М.М. Калашниковым выехали из Москвы на Западный фронт. С тех пор мы почти не разлучались. Вместе были под Оршей и Чериковом, в Рославле и Нелидове, отступали от Смоленска, вступали в освобожденный Можайск. Собственно, нас было трое, так как нельзя умолчать о нашем неизменном водителе А.П. Щебелеве. И если я выполнял в этом экипаже обязанности «штурмана» – разведчика дорог и расположения частей, то Калашникова можно было по праву назвать нашим комиссаром. Он был постоянно обеспокоен тем, чтобы как можно более добросовестно выполнить задание, чтобы всегда двигаться перед и вперед, как можно ближе к передовым позициям. Калашников вставал первым и начинал тормошить нас: он дорожил светлым съемочным временем. Он постоянно поддерживал в нашем коллективе «наступательный дух».