Между тем виталийский флот выехал уже из рейда Шпитеда. Остров Вигт исчез уже позади. На всех парусах входили теперь великолепные корабли в широкий английский канал, объезжая двух юго-восточных мысов английского континента, Зуд-Форланд и Норд-Форланд, дабы войти затем в Темзу.
Только теперь Клаус Штертебекер решил не много отдохнуть. События и волнения последних дней ужасно его утомили. В продолжении двух недель он не раздевался и большую часть невзгод и мучений сам перенес и вполне заслужил теперь отдых.
Верный Плутон последовал за своим господином в каюту, чтобы охранять его покой.
Арит Вигбольд против воли присутствовал при церемонии посвящения в виталийские братья. Он весь предался очень важному вопросу и был недоволен, что ему помешали в работе.
Уже несколько месяцев трудился этот ученый магистр над составлением «греческого огня».
Поэтому он тотчас удалился снова в лабораторию, устроенную Штертебекером на корабле, дабы продолжать свои опыты. Ему казалось, что в последние дни сделал громадные успехи в своих поисках.
Будь этот «греческий огонь» вновь изобретен им, то это безгранично расширило бы владения виталийцев, и их господство на всех морях земного шара было бы обеспечено.
«Греческий огонь» был изобретен еще подолгу до Рождения Христа. В 360 году стратег Энас описал свойства этого вещества, которое при соединении с водой не только гаснуло, но, наоборот, воспламенялось. Затем рецепт этого состава затерялся.
Вигбольду после долгих опытов, наконец, удалось открыть состав этого драгоценного вещества. Он тотчас хотел сообщить об этом открытии Штертебекеру, но вынужден был пока отказаться от этого, так как Клаус не выходил из своей каюты.
И так ученый вынужден был идти на отдых, не сообщив своему другу своей тайны, которую охранял от всех, как зеницу ока.
Ночь. Глубокая тишина царила на море. На «Буревестнике» также все было тихо. Попутный ветер, широкий безопасный путь и звездная ночь с серебристым месяцем способствовали к беспрепятственному движению вперед.
Художественную картину представлял этот величественный флот. Блестя надутыми парусами он казался шествием привидений.
На палубе сторожила вахта, постовой на верху главной мачты зорко смотрел вдаль, а рулевой не отступал от руля.
Сторожила также и измена. Теперь при покрове ночи она смелей действовала, не боясь, что яркие лучи всевидящего солнца уличат ее в предательстве.
Билль был на вахте в нижнем помещении, где находились пленные англичане. Люк, ведший в их тюрьму, был, конечно, заперт, и он не имел права его открыть. И все-таки мысль освободить заключенных земляков не давала ему покою.
