Наверное, Александр Иванович сильно побледнел или изменился в лице, потому что Люся вдруг прервалась на полуслове и бросила на него встревоженный взгляд.
— Саша, тебе нехорошо? Может, пойдешь приляжешь? Боря, помоги папе встать.
Борис тут же вскочил.
— Правда, пап, пойдем, я тебя провожу. Вчера был тяжелый день, тебе пока еще нельзя такие нагрузки…
— Да, — пробормотал Александр Иванович, неловко поднимаясь с места, — я прилягу ненадолго. Только вы, ради бога, не беспокойтесь, просто я немного устал.
В спальне Борис заботливо уложил отца на кровать, взбил подушку, накрыл пледом.
— Пап, врача точно не надо? Может, вызвать «Скорую»?
— Нет-нет, не нужно, сынок. Я полежу буквально полчасика и встану, буду как огурчик.
— Таблетки какие-нибудь принести тебе? Или капли?
— Не нужно, я в порядке, просто устал.
Когда сын вышел из спальни, Александр Иванович полез в тумбочку за каплями. Принимать лекарство при Борисе не хотелось, чтобы парень не подумал, что дело серьезно.
Минут через десять чугунный шар в груди исчез, задышалось легче. Орлов еще немного полежал и вышел к столу, по пути глянув на себя в трюмо и убедившись, что выглядит вполне прилично. За столом Люсенька по-прежнему увлеченно обсуждала с Верой и Аллочкой проблемы жилищного обмена, а Боря с Танюшкой собирали грязную посуду, чтобы накрыть чай с тортом. Увидев Орлова, Вера поднялась.
— Уже уходишь, Веруня? — удивился он. — Что так рано? И торт еще не ели, Танюшка сама пекла.
— Мне пора, дорогие мои, — сказала она, — в половине пятого жду звонка, а в шесть часов мне велено быть готовой к отъезду на вашу замечательную дачу. Еще раз спасибо за разрешение пожить там.
Несмотря на все еще остававшуюся слабость, Александр Иванович не смог не рассмеяться.
— Верка, тебе — и «велено»? Поверить не могу! Неужели нашелся человек, который смеет что-то тебе велеть?
— Я бы сформулировала иначе, — весело заметила Людмила Анатольевна. — Неужели нашелся человек, чье повеление для нашей Веры вообще хоть что-то значит? Верунчик, ты просто обязана познакомить нас с этим чародеем.
— Я бы сказал: не с чародеем, а с камикадзе, — подхватил Орлов. — Несомненно, этот человек смерти не боится.
Ему снова стало легко и уютно. Все родные, все свои, все веселые, и никто ни на кого не держит зла. Как было бы хорошо, если бы так оставалось всегда…
* * *
Вот уже несколько дней Вера Леонидовна Потапова то и дело ловила себя на удивленной мысли: «Неужели я действительно сделала это?»
