—
Ещё одно… и…!
—
Хорошо! Хорошо! Я не знал, что Пия столь впечатлительна, но так как мадемуазель оказалась очень нервной, я буду нем, как рыба… до тех пор, пока она не уйдёт, так как потом… у меня куча новостей, которые тебя заинтересуют.
—
Оставь меня в покое, пока я не закончу сеанс. У меня нет времени на болтовню во время работы. Поправь позу, дорогая Пия, и если этот сумасшедший позволит себе ещё раз открыть рот, доставь мне удовольствие, не слушай его.
—
Морг, это такой дом, где показываются мёртвых? — спросил глубоко тронутый этими разговорами ребёнок.
—
Итак, прекрасно! Ты тоже состоишь в этом заговоре против меня, вы оба не хотите, чтобы я вовремя закончил это полотно! — воскликнул Амьен. — Вы, кажется, поклялись друг другу сделать сегодня все, чтобы я не сделал ничего путного…
—
Я знаю, где он находится, — продолжила Пия, — но я не осмелилась туда войти… и никогда не осмелюсь. О!.. Нет, никогда!.. Никогда! …
—
Черт возьми! Я очень на это надеюсь. А ты, Верро, если ты не заметил, то могу заявить тебя прямо, что я тебя совершенно не ждал здесь. Но если у тебя есть новости, то ты можешь подождать немного, я собираюсь вскоре закончить сеанс. Ещё три минуты неподвижности, и я закончу, моя маленькая девочка. Несколько небольших прикосновений к холсту… Я только начал улавливать эти полутона, когда это животное Верро потревожило нас. Ах! Я уловил суть, теперь Пия, замри и больше не шевелись.
Пия, казалось, его не слышала. Её лицо прибрело сумрачное выражение, большие черные глаза больше ничего не выражали, лишь бессмысленно смотрели на Улисса, который только что проснулся и привстал на своих сильных лапах, выгнув дугой пушистую спину.
Верро, успокоившись в предвкушении предстоящей беседы, замолчал, и утешался тем, что рыскал по всем углам мастерской, переворачивая и рассматривая прислонённые к стене картины, открывая и обнюхивая коробки с красками и переставляя мольберты.
И он так действовал на нервы Амьену, что тот, выведенный из терпения, закричал ему:
—
Закончишь ли ты шарить по моей мастерской? Что ты ищешь?
—
Табак. Я забыл его купить, — ответил мазила Верро, потряхивая длинной трубкой, с которой он никогда не расставался.
—
Кисет у подножья манекена… у окна.
—
Отлично. Премного благодарен. Тогда ты не будешь простирать свою строгость до такого абсурда, что запретишь мне курить? Спасибо за вашу снисходительность, мой принц. Ах! Но, заметь, что шутка твоя неудачна, фарс не удался, а твой кисет пуст, внутри него не больше табака, чем мозгового вещества в черепе моего нового знакомого, буржуа из Морга.
