— Ты тоже это почувствовал?
— Что? Подожди-ка. Да, какое-то излучение…
— Вон там, — указал Ли Янь.
Посмотрев туда, Корт увидел светящуюся точку на корпусе корабля. Она сверкала подобно ядру голубого солнца, излучая волны невидимой энергии. Острый ум ученого подсказал ответ: произошла утечка ядерного топлива, питавшего мощные двигатели корабля. По-видимому, началась неуправляемая цепная реакция, и она постепенно распространялась, как распространяются круги от камня, брошенного в воду.
— Не подходите ближе! — Корт схватил Сципиона за руку. — Это опасно. Мы можем сгореть дотла.
— Боги! — Карфагенянин недоуменно покачал головой. — Правда? Из-за какого-то маленького огонька?
Корт обладал теоретическими познаниями о ядерной энергии, хотя до сих пор она ни разу не высвобождалась на Земле. Еще недавно люди боялись, что неуправляемая ядерная энергия может уничтожить всю планету, распространяясь как чудовищная инфекция. Но Корт знал, что сейчас такой опасности нет, хотя долина находилась под угрозой радиоактивного заражения.
— Сципион!
Слабый крик прозвучал откуда-то поблизости, заставив их вздрогнуть. Рука карфагенянина невольно потянулась к ножнам на поясе.
— Дженисейя? — прошептал он.
Крик послышался снова — жалобный, тонкий, бесконечно печальный:
— Помогите мне!
Выругавшись сквозь зубы, Сципион развернулся и побежал. Корт последовал за ним. Дженисейя лежала на небольшой прогалине в зарослях кустарника, в сотне футов от них. Тускнеющий свет луны окрашивал ее волосы червонным золотом.
Она лежала, беспомощная и умирающая…
— Дженисейя, — одними губами произнес Сципион.
Он опустился на колени рядом с девушкой и без труда поднял ее на руки. Устало вздохнув, она прислонила голову к его бронзовому плечу.
— Моя… моя спина…
Корт быстро осмотрел девушку. Когда его взгляд встретился со взглядом Сципиона, карфагенянин медленно кивнул. Порванное платье и израненные руки Дженисейи говорили о том, что она из последних сил пыталась отползти в безопасное место.
— Тордред бросил тебя? — зловещим, хриплым голосом спросил Сципион.
Прекрасные глаза цвета морской волны медленно распахнулись. Изуродованное шрамами, суровое лицо карфагенянина напоминало гранитный обелиск.
— Может быть… я могла бы полюбить тебя, воин, — прошептала Дженисейя.
Она сдавленно застонала от невыносимой боли. Ее глаза снова скрылись за подрагивающими золотистыми ресницами, нежные губы едва заметно шевельнулись.
— Там, в Атлантиде… там не было боли…
