Кое-кто из зрителей заметил надвигающуюся катастрофу, люди вскочили с мест, однако далеко не каждый мог добраться до выхода. Обнажившийся пол чердака ходил ходуном с угрожающим треском, над рядами кресел клубилась пыль, падали увесистые куски цементного раствора, далеко в стороны отлетали обломки металла и дерева. Мария зашлась в вопле, но почему-то не услышала своего голоса. Такого не может быть! Посмотрев наверх, она увидела полностью оголенные стропила. В местах соединения стропильных ног и их пересечения с обрешеткой висели беккеровские следопыты, пристегнутые страховочными тросами. Слегка провалившись, фигуры болтались в воздухе, выкатив от страха глаза и широко разинув рты в беззвучном крике. Сам Беккер висел в центре, его подчиненные — вокруг него, и все они дрыгались, как марионетки в уродливой пляске смерти, в такт музыке, гремевшей со сцены. Между тем пианистка так и не решалась оторвать взгляда от клавиатуры рояля. Пальцы Пе Файнингер бегали по клавишам как ни в чем не бывало, она сыграла несколько шлягеров семидесятых годов, несколько — восьмидесятых; она исполнила классические произведения и музыку эпохи романтизма, сочинения Людвига Бетховена и Фредерика Шопена. Артистка не оглядывалась по сторонам, выколдовывая из рояля энергичные «пир-рили-пи!» и «ра-тонк!», она играла дальше и дальше, чтобы не видеть страшной картины, и сама как будто бы стала марионеткой, конвульсивно вздрагивавшей, но не прекращавшей ни на миг своей исступленной игры.
Под это музыкальное сопровождение плясал и Беккер, и эксперт с молоточком, и Шваттке тоже висела там в вышине, и танцевала, и кричала что-то вдобавок. Откуда там взялась Шваттке, и что такое она кричит? И вообще, разве это ее участок работы — под крышей? Голос Шваттке становился громче, раздаваясь уже прямо над ухом Марии. Николь схватила психолога за руку, крепко сжала ее и потрясла.
— Простите, госпожа Шмальфус, но все уже в сборе!
Мария терпеть не могла засыпать во время аутогенной тренировки.
Николь и Мария стали спускаться с балкона.
— Я храпела? — смущенно спросила Мария по дороге вниз.
— Немножко, — ответила Николь.
Внизу, в фойе, собралась вся следственная бригада. Ждали только Николь с Марией, и те ускорили шаг. Остлер, Хёлльайзен, Штенгеле и Еннервайн смотрели в их сторону, и Марии оставалось лишь надеяться, что коллеги не стояли все это время вот так, слушая ее храп. Первым заговорил Еннервайн:
— Итак, нам нужно еще раз вникнуть в детали внешности той молодой женщины, с которой неизвестный молодой человек пришел на концерт, и постараться установить ее личность. У меня такое чувство, что именно в ней все и дело. Почему дама исчезла? Пожалуйста, поднимите еще раз все свидетельские показания, где фигурирует эта персона. Невысокий мужчина и миниатюрная женщина — как мы будем их называть?
