* * *
— А как там насчет сюрприза для нас? Что с ним? — спросил Игнац. — Ты его где-то закопал? Наверно, где-нибудь между Сант-Анна-д’Альфаедо и Седжио, где делают бесподобное вино?
— Седжио или Соджио — вполне может быть, что и так, — пробормотала Урзель. — Но скорее все-таки Солино.
Свобода похлопал по рюкзаку, лежавшему рядом с ним:
— Вы имеете в виду это? Нет, я нигде его не зарывал. У меня все с собой.
— Чего-о? — вскрикнул Игнац. — Неужели ты…
— Тихо, господа. Без паники. К трупам это не имеет никакого отношения. Ведь я же сказал — «сюрприз».
— Не имеет?.. Я заинтригован.
Урзель не любила разговаривать за рулем автомобиля. Она плохо слышала на одно ухо — с тех самых пор, как поддалась на уговоры супруга поупражняться в искусстве стрельбы и взрывания, удалившись для этого в густой лес на горе. Конечно, она научилась стрелять из автоматического оружия и обращаться с самодельными трубчатыми бомбами, однако заработала проблемы со слухом. Чем-то всегда приходится жертвовать. Итак, Урзель снова включила компакт-диск с песнями сестер Роттманнсридер. Свобода тяжело вздохнул. Баварский песенный фольклор вызывал у него изжогу. С выражением покорности судьбе Карл отлепил накладной нос, стер косметику, переоделся, и когда Игнац в очередной раз оглянулся, то даже слегка испугался, хотя и должен был предполагать, что их пассажир в любой момент изменит внешность. На заднем сиденье автомобиля сидел совершенно другой человек, и только по глазам, якобы бесцельно бегающим из стороны в сторону, можно было признать в нем прежнего австрийца.
Теперь дорога вилась средь лесов Бибервира и Эрвальда, славящихся лучшими грибными местами во всех Альпах, и сестрицы Роттманнсридер философски рассуждали о капризах погоды, столь же переменчивой, как и человеческие желания. Конечно, будучи матерым профессионалом в области похоронного дела, Игнац Гразеггер отлично разбирался в том, как зарывать покойников. Однако в тот момент, когда он принимал предложение Свободы насчет бизнес-партнерства, то даже не подозревал, что это окажется так легко — упрятывать тела в обход всех законов и предписаний, бесследно и навсегда. Схема была накатанной: ничего не подозревающий врач делает заключение о естественной смерти какого-либо гражданина, неосведомленные работники похоронной фирмы выносят тело из дома и кладут его в гроб. Тем временем Свобода окольными путями доставляет Гразеггерам свой жуткий «довесок». О том, что за несколько минут до окончательного закрытия гроба и опускания его в могилу в него подкладывают кого-то еще, родственники покойного совершенно не догадываются. Важную роль здесь играет и современная техника: гроб опускается в могилу автоматически, на специальном лифте, и ни один кладбищенский работяга не замечает удвоенного веса. Настоящая эстафета сквозь неведение! Раньше Игнац даже представить себе не мог, как много людей заинтересованы в бесследном исчезновении трупов, да еще и готовы хорошо платить за это.
