А с Джеком оказалось скучно.
Но уже хоть не страшно.
Бродишь себе между клумбами и под деревьями, следишь, чтобы «кукла» по цветам не топталась. Объясняешь ему, как маленькому, что ходить только по дорожке можно. Мэтр Дориан сказал, что Джек все понимает. По крайней мере, про клумбы понял.
Ступал он медленно, неуверенно. Поворачивал трудно. И все время молчал.
От этого молчания, разбавленного звуком неуклюжих шагов, Эбигейл становилось все больше и больше не по себе, и она заговорила сама:
– Розы не трогай, они колючие.
Будто этому чучелу механическому взбредет в его безмозглую голову роз нарвать. Или ему больно будет, если наколется.
– Чувствуешь, как пахнут?
Конечно, не чувствовал. А Эби уткнулась носом в пышный белый цветок и с наслаждением вдохнула аромат.
– Ветер сегодня. Флюгер, гляди, как пляшет.
Джек завертел головой, не понимая, чего от него хотят.
Господин Дориан предупреждал давать ему только простые задания. Как ребенку. Но с ребенком можно просто сюсюкаться, рассказывать сказки. Ребенок, даже не понимая значения слов, догадается – по голосу, по интонации, по выражению лица.
– Чурбан, – выдохнула с досадой девушка.
Намается мэтр со своей игрушкой. Мало что безмозглый, так еще и бесчувственный. Чему такого научишь?
Следующий день стал полным повторением предыдущего. И следующий. И следующий…
Она варила кофе, мыла посуду, вытирала пыль, гуляла с Джеком и скучала.
Лучшим временем были те полчаса, которые удавалось провести в компании господина Блэйна. Эби стыдилась рассказывать, кто она и как попала в этот дом, но повар и не расспрашивал. Зато о себе выболтал все без утайки. Женат, двое деток, третьего ждут. Жилье хотят побольше прикупить, благо средства имеются. Он ведь в богатых домах работает, за хорошие деньги. А уж навидался за годы такого…
Эби приходилось зажимать рот ладошкой, чтобы ее смех не достиг хозяйских ушей, когда повар рассказывал, какие чудаки есть среди его клиентов. Куда там мэтру Дориану с его механизмами, разговорами о трупах в шкафах и прогулками вокруг клумб.
Например, одна дама мазала лицо сметаной. Говорят, полезно: кожу отбеливает, морщинки разглаживает. Только эта в сметане целыми днями ходила, господин Блэйн за все время, что ей готовил, так ее лица и не видел. С раннего утра уже салфетку на грудь повяжет, намажется и расхаживает по дому. А за ней гуськом – пять кошек: любят, видать, сметанку.
Прохаживаясь потом с Джеком в саду, Эби пересказала механическому кавалеру, как звала его в шутку, все, что слышала от повара. Но тот, конечно же, ничего забавного в ее рассказах не находил…
