– Дети? Вы где? – раздался мелодичный женский голос. – Мои змейки уже проголодались.
Я прислонилась к очередному стеллажу и, закрыв глаза, уткнулась лицом в колени. Саша прислонился рядом, и тут стеллаж стал медленно заваливаться назад. Когда я не почувствовала опоры под спиной, открыла глаза и повернулась, чтобы увидеть, как шкаф с банками обрушивается на другой, и они, как домино, начинают все падать.
– Бежим! Может, ее придавит! – парень схватил меня за руку, и потянул.
Запинаясь и оскальзываясь на каждом кусочке стекла, оставшегося от разбитых окон, я пыталась поспеть за мальчишкой.
Конечно, девушке, которая редко ходила на физкультуру из-за вечных проблем со здоровьем, очень сложно бегать наравне с парнем, явно хорошо натренированным и здоровым.
Мы кое-как, под разъяренные крики Медузы, выбрались из здания, тут же бросившись в разросшийся кустарник. Маленькие веточки кололи и царапали кожу. Лицо саднило, руки горели, сердце лупилось.
– Ползи в сторону той разлапистой ели! – приказал парень, указывая рукой куда-то вперед.
Пересилив себя, я встала на четвереньки и медленно стала продираться сквозь кустарник. Хруст от ломающихся веток стоял такой, что можно было бы даже не скрываться, если монстры не были глухими, а они таковыми точно не являлись, то они могли запросто нас найти.
Наконец, кустарник закончился, я вывалилась на обычную траву, рядом с большой елью, ветви которой свисали до самой земли.
– Под нее живо, – Саша подтолкнул меня к дереву. Изнемогая от усталости, я заползла под хвойные лапы и прислонилась к стволу.
– Так, – глубоко вдыхая, пробормотала я. – И какой у нас план?
– Сначала нам нужно передохнуть. Долго оставаться на одном месте нельзя, поэтому у нас есть десять минут.
Я потерла рукой лицо, пытаясь унять зуд от ссадин. Наверное, я выглядела просто ужасно. Исполосованное ветками лицо, спутанные волосы, обкусанные губы. Ужас. Саша улыбнулся и выудил у меня из волос веточку.
– Спасибо, – прошептала я, горло перехватило от пережитого стресса, и мне пришлось потратить много сил, чтобы сдержать слезы и истерику. Для этого время пока не пришло. Хотя, а вдруг и не придет? Вдруг, я погибну через эти десять минут?
На глаза навернулись слезы, потому что я поняла, как переживать будет мама, как больно будет моей семье, если я умру.
– Эй, ты чего это? Нам же удалось выбраться! – он коснулся моего плеча.
– Мне страшно, – призналась я, быстро вытирая слезы со щек, уже начинающие жечь раздраженную кожу.
