– Ведите его в лагерь, – сказал он.
Двое обыскали меня и, подталкивая в спину дулами автоматов, повели по лесистому склону. Кровь из носа шла не переставая, и я на ходу вытирал ее рукавом свитера.
Скоро увидел в овражке костер и сидящих возле него людей. Большая половина из них была одета в обычную гражданскую одежду: в джинсу, спортивные костюмы, кожаные куртки; многие были обуты в кроссовки. Между тем в поведении всех этих людей чувствовалась определенная дисциплина.
Мое появление сразу привлекло внимание.
– Стой здесь! – сказал старший, схватив меня за плечо. – Ты кто такой?
Он сверлил меня своими черными глазами.
– Убежал из российской армии, – сказал я.
– Где была твоя часть? – спросил он отрывисто.
– Там за горами какой-то город. Даже не знаю, как называется. Убежал в первый же день, как нас только привезли.
– Да что с ним разгавариват, – раздалась из сидящей поодаль группы ломанная русская речь. – Отрезать ему башка, и дела конца.
Я страшно испугался. Для этих типов человеческая жизнь, видимо, ничего не стоила. Увидев мое состояние, люди-животные снова захохотали. Человек с крючковатым носом поднял руку, и голоса затихли.
– Где конкретно тот город? По карте показать можешь? – снова спросил главарь.
– Я не знаю. Бежал сначала на запад, а потом на юг в горы. По солнцу ориентировался.
– Похоже, он на Грозном быль, – снова послышался голос.
– А куда бежал?
– В Армению. У меня там друг. Не хотелось погибать ни за что. В военкомате обещали, что буду служить в нормальной части! Понимаете, меня обманули…
– Трус, – послышался совсем рядом женский голос.
Невольно бросил туда взгляд.
Одна из неподвижно сидящих у костра фигур зашевелилась, и ко мне повернулась девушка с тонкими правильными чертами лица. Волосы ее были убраны под косынку защитного цвета.
– Своих бросил, – жестко добавила красавица.
Все молчали, ожидая, что женщина скажет дальше, но она замолчала и стала копошить веткой угли.
– Ладно, Ули, отвезешь его в штаб к Хасану. Там разберутся, что с ним делать. Может, он нам еще послужит.
– А зачем в горах нужны трусы? – сказала женщина. – Чтобы из-за такого, как он, погибло много джигитов?
– Не обсуждать приказания! – грозно прикрикнул на нее кривоносый.
До вечера меня караулили двое, разрешив прилечь у толстых корней огромного вяза. Даже принесли еду – половину лепешки, которую я с жадностью съел, запивая водой из кружки. Когда стало смеркаться, послышался звук мотора, и сразу большая группа боевиков стала подниматься с земли, отряхиваться, забрасывать за плечи автоматы. Лесные люди, и среди них эта женщина, потянулись к дороге, на которой стоял ПАЗик – автобус, похожий на те, которые обслуживают похороны.
