– Ты имеешь в виду такую влюбленность?
– Я не хочу уезжать! – выпалила Китти. – Знаю, что должна, что это будет взрослый поступок, но не могу тебя оставить. Только не во второй раз.
Уилл крепче обнял ее, она положила голову ему на плечо.
– Можешь оставаться столько, сколько захочешь, любимая.
– Тебе нравится произносить это слово? Ты носишься с ним как пес с новой игрушкой, – пошутила Китти.
– Да, для меня оно в новинку, – улыбнулся Уилл. – Мой дядя был замечательным человеком, но все-таки он не мог заменить мне родителей. Ты понимаешь, о чем я? В детстве меня не оставляло ощущение, что кроме своего дяди я должен любить еще кого-то. Сначала я всей душой привязался к дядиным собакам…
Внезапно Китти словно увидела под новым углом, почему Уилл выбрал профессию, подразумевающую работу с собаками. Ведь эти существа дарят человеку такую бескорыстную любовь.
– А потом ты встретил Марселу…
– Она была красивой и хрупкой, словно небесное создание. Я был покорен ею и женился на ней, будучи уверенным, что она сможет полюбить меня в ответ, если я приложу достаточно усилий. Но затем я познакомился с тобой. – Уилл улыбнулся. – И тогда я наконец понял, что искал, к чему стремился, но, увы, не мог заполучить желаемое.
Впервые Китти осознала, что Уиллу тоже было нелегко, когда она покинула его дом в Покхаре.
– Тебе придется за многое ответить, – прошептала она. – В неудачной личной жизни я винила свою работу, а на самом деле никто из тех мужчин, с которыми я встречалась, не мог сравниться с тобой. Я не могла тебя забыть.
Он улыбнулся:
– Приятно слышать, что я запоминаюсь.
Несмотря на то что печка в салоне автомобиля была выключена, стекла начали запотевать от горячего дыхания, и кабина пикапа стала напоминать маленькое иглу. Уилл наклонился к Китти и нежно прижался губами к ее губам.
Когда они наконец разорвали поцелуй, Китти откинулась на спинку сиденья и посмотрела Уиллу в глаза:
– Пять лет назад я свернула в жизни не на ту дорогу. Потом я поняла, что ошиблась, но не хотела себе в этом признаваться. Последний раз я чувствовала себя счастливой в Непале.
– Но Черчилл – не Покхара, – предупредил Маргрейв.
– Это не страшно. Я ведь тоже изменилась. Я не ищу точного повторения того, что было там. Я ищу лишь свободы и красоты. Но я могу найти их везде, где есть ты, Уилл Маргрейв. Я хочу сказать, что, наверное, люблю тебя.
– «Наверное»? – Он тяжело сглотнул. – Или любишь?
– Люблю.
Если бы окна не были уже запотевшими, они бы обязательно запотели сейчас от того поцелуя, который подарил Китти Уилл: долгого, исследующего, исполненного радости.
