Продолжать разговор во враждебном тоне для Маргрейва было слишком тяжело. К тому же речь зашла о незнакомых людях, которых он вытаскивал из-под обрушившихся зданий, а не о Марселе, погребенной под тонной жидкой грязи. Поэтому Уилл немного ослабил оборону и ответил:
– Я лишь привозил своих собак к разрушенному зданию. Они по запаху находили людей, подавали знак, а затем в дело вступала другая команда: разбирала завалы. А я с собаками переходил на другое место.
– Должно быть, они смертельно устали.
– Усталость ничто в сравнении с разочарованием. Те собаки, что были натренированы искать трупы, находили их каждые двадцать секунд, а те, кто натаскан на спасение живых… Мне пришлось нанимать местных жителей и просить их прятаться под обломками зданий, чтобы собаки считали, что находят выживших.
Китти широко распахнула глаза:
– Какой кошмар!
Уилл пожал плечами:
– Для собаки, наученной работать по мертвым, обнаружение слишком большого количества трупов травмирует психику. А если собака-спасатель находит слишком мало выживших, она теряет рабочие навыки. Поэтому с ними необходимо обращаться бережно, давать им передышку.
– Именно поэтому ты вернулся домой, в Покхару? Ты хотел поменять уставших собак на свежих?
Маргрейв откинулся на спинку сиденья:
– Ты жаждешь подробностей, да? Твой журналистский ум не успокоится, пока не нарисует полную картинку того, что случилось с Марселой?
– Полагаю, «жаждешь» – не тот глагол. Но мне хотелось бы понять.
– Понять, что случилось, или понять меня?
– Наверное, и то, и другое. Ты говорил с кем-нибудь об этом?
Уилл бросил на нее свой самый ледяной взгляд, которым обычно окидывал провинившихся собак, и те сразу начинали дрожать от страха. Но с Китти это не сработало.
– Ты разгневался. Это в тебе говорит твоя скорбь.
Он провел пальцами по волосам:
– Нет. Мой гнев – это просто гнев. Здесь, в Черчилле, я сумел упорядочить свою жизнь. Я веду тихое существование, у меня получилось оставить прошлое позади и сосредоточиться на своей работе. А теперь ты собираешься вытащить на свет все, что я похоронил в душе, и начать в этом копаться?
– Я лишь пытаюсь убедиться, что у тебя все в порядке, – повторила Китти.
Уилл видел: она собирает остатки сил, чтобы не дать волю слезам, наполнившим ее глаза. Но его эти слезы не тронут!
– Со мной все прекрасно.
– У тебя здесь нет настоящих друзей, близких людей. Это ненормально.
Маргрейв рубанул воздух ладонью:
– У тебя тоже никого нет, но ты называешь это построением карьеры. А когда речь заходит обо мне, ты утверждаешь, что не иметь друзей – ненормально. Разве это не двойные стандарты?
