Дарио не обидит Дамиана – это главное. По отношению к ней он вел себя как последний мерзавец, но он не монстр. Самое худшее, если ее малыш испугается, будет звать ее, но она не придет. При этой мысли Анаис горько всхлипнула и с трудом подавила подступавшую тошноту. У Дарио куча денег, поэтому бытовые и материальные проблемы не возникнут. Это немного утешило: Анаис знала многих своих клиенток на острове без какой-либо уверенности в отношении материального достатка бывших мужей. От мысли, что ее маленький мальчик напуган, ее снова бросило в дрожь. Анаис безуспешно старалась побороть головокружение и туман в голове, более опасные, чем слезы. Она с трудом держалась на ногах, но сумела победить слабость.
Анаис готова была представить Дамиану отца. Несмотря на ее сложные отношения с Дарио, она понимала, что отец сыну необходим: у нее и в мыслях не было скрывать ребенка. Она допустила ужасную, непростительную ошибку, когда поддалась роковой слабости и позволила Дарио соблазнить себя, но это не помешало бы ей сделать все возможное для сближения отца и сына. Дарио обманул ее и похитил ребенка. Значит, она предпримет ответные шаги, и ничто не остановит ее, думала Анаис, опираясь на дорогую раковину в эксклюзивном отеле знаменитого курорта на краю безмятежного Тихого океана.
Ей словно нанесли смертельный удар, но это не так. Ей брошен вызов. Она готова встретить его. Дарио хочет войны – он ее получит.
Честно говоря, для Дарио стало откровением, что его сын, если, конечно, предложенная на Гавайях версия Анаис заслуживала доверия, сущий демон. По-другому не скажешь. На четвертый день своего неожиданного отцовства Дарио стоял в центре просторного холла трехэтажного пентхауса с панорамным видом на Центральный парк. Он наблюдал за маленьким чертенком, плоть от его плоти, с бессмысленным воем носившимся по комнате кругами, угрожая повредить бесценные произведения искусства.
– Как вы допустили такое безобразие? – холодно спросил он няню, присланную из самого дорогого манхэттенского агентства с наилучшими рекомендациями. – За что я плачу вам огромные деньги, если вы не можете остановить это безумие в половине седьмого утра?
– Я всего лишь няня, мистер Ди Сионе, а не тюремный надсмотрщик.
Несносный малыш, состоявший, по мнению Дарио, из воплей, кулаков и чудовищной, неиссякаемой энергии, вдруг остановился сам по себе и выкрикнул что-то нечленораздельное.
– Вы готовы перевести это? – обратился Дарио тем же холодным тоном к няне. – Если не можете, тогда я вас уволю и найму зоолога.
