Она помедлила, потом сказала:
— Возможно, он уехал на пару дней играть в гольф, иногда он так поступает совершенно неожиданно.
В гольф? Дама с «сырной» фамилией навела его на весьма полезную мысль. Но где же, черт побери, Роберт держал свои клюшки? Только бы не на видном месте в своей квартире, где она может наткнуться на них при следующей уборке. Йон вспомнил, что иногда видел их в багажнике его «бенца»; возможно, они по-прежнему там лежат. Но даже если клюшки обнаружатся в квартире, Роберт мог все равно уехать играть в гольф с легким багажом, куда-нибудь в теплый климат. На каждой площадке для гольфа можно взять клюшки напрокат.
— В гольф? Пожалуй, не исключено, — согласился он и добавил в свой голос немного облегчения. — Об этом я как-то не подумал. Возможно, он упоминал об этом. Пока что я не могу назвать себя внимательным слушателем.
— Я очень хорошо это понимаю, — согласилась она.
Ее нежный голос успокаивал. Будь у нее близкие отношения с Робертом, ее бы встревожило его исчезновение.
— Благодарю вас, я отчасти успокоился, — сказал он. — Огромное спасибо. — Он дал ей свой домашний телефон и номер мобильного.
— Я позвоню, если что-нибудь услышу. — Разговор она закончила дружелюбным, пропетым в два слога «по-ка».
Он спросил себя, должен ли он испытывать угрызения совести оттого, что лишил ее источника дохода, а ей ведь наверняка нужны деньги. Интересно, как платил ей Роберт? Каждый раз оставлял деньги на столе, как он с Шарлоттой для Эмины? Или переводил оговоренную сумму на ее счет? Как бы то ни было, но от нежной фрау Эсром долго не укроется, что дело нечисто. Остается лишь надеяться, что она не доставит ему неприятностей.
В учительской он увидел Юлию, снова в красных сапожках, и на сей раз ярко-зеленых чулках, — этакий маяк под короткой юбкой. Она беседовала со Штрунцем, речь шла о реализации небольшой суммы, выделенной на этот учебный год для уроков искусства. Проходя мимо, Йон кивнул ей и мысленно стянул с ее ног чулки.
Через некоторое время она подошла к нему, когда он стоял возле кофейной машины, и попросила с преувеличенной отчетливостью:
— Не сделаете ли и мне кружечку?
При этом она улыбнулась ему так, что он понял — она знает его мысли.
Неподалеку стоял Мейер-англичанин, он достал пачку бумаг из своего ящика и листал их. Йон почти наслаждался тем, притворяясь перед остальными, будто Юлия для него не более чем коллега.
— Молоко? Сахар? — громко спросил он, как будто не знал, что она, так же как и он, пьет кофе несладким. Поискал пакет с молоком — опять он наверху холодильника, наверняка простоял там несколько часов! В этом коллективе никто не дает себе труда убирать молоко на место. Краешком глаза он наблюдал за Мейером-англичанином — тот сложил бумаги в портфель, вынул из него яблоко и, бросив взгляд на наручные часы, пошел к двери.
