Тут Соснину пришлось круто обернуться на звук открывшейся двери. Увидев Бориса на ногах, человек замялся.
— Простите, что без стука. Не думал, что вы так быстро придете в себя. Но дело не терпит отлагательств.
Хитрый малый, судя по роже. Рыжий, длинноносый; пепельный костюм-тройка. Зеленые глазки бегают.
— Что еще за дело? Куда меня притащили?
— Прошу вас, идемте за мной, я все объясню по пути.
Хитрец тотчас куда-то двинулся, оставив дверь открытой. Хмыкнув, Борис пошел за ним.
Первой же фразой в коридоре незнакомец огорошил Соснина:
— Меня зовут Мирон, я помощник управляющего. Добро пожаловать в коллектор Томесто.
Борис ухватил его за плечо и развернул к себе:
— Как ты сказал?!
— Вы в коллекторе Томесто, — выдавил Мирон, глядя на удивленное, но в то же время грозное лицо Бори.
Соснин осмотрелся. Короткий деревянный коридор с диагонально расположенными дверями — по три на стороне. На каждой — буква вместо цифры. Точь-в-точь как на рекламных щитах! Рука отпустила хитромордого парня и безвольно повисла вдоль туловища.
— Я умер?
— Не совсем. Вы действительно в коллекторе душ, но на особых правах.
Это Соснин и без пояснений понял, что права у него особые, потому что находился он в особняке, а не в ужасном, кишащем народом зале, который в большинстве рекламных роликов Томесто всегда сравнивали с таким чистым ухоженным отельчиком.
ТВ— и радиобайки оказались правдой! Только почему не плативший никаких взносов Боря Соснин попал в уютный коллектор, а не в жестокие условия, которые уготованы для тех, кто забил на посулы Томесто?
Мирон решил поторопить события:
— Идемте же. Случай совершенно беспрецедентный.
Он протянул руку, будто хотел потащить Борю за рукав свитера, но потом одумался.
— Ничего не понимаю. Что за спешка? Что за случай? При чем здесь я?! — истерично выкрикнул Соснин.
— Вы же сыщик?
— Частный.
— Помогите нам: у нас умерла душа. — Голос зеленоглазого был искренне умоляющим.
— Я думал, души бессмертны. Краем уха слышал, что вы их тут только переправляете в конечный пункт, — попытался внести ясность Борис.
— Совершенно верно! — просиял Мирон. — Видите, вы уже почти в курсе. Поэтому сам факт смерти души… невероятен!
Соснин хмыкнул, сунул руки в карманы джинсов и безропотно пошел за провожатым. Смерть души? Забавно. Борису еще не приходилось расследовать смертей. Пару исчезновений — было. Смертей — не было. А уж тем более души.
Остановившись у крайней двери справа, Мирон отпер ее, открыл и указал на тело:
