* * *
1. Лондон. Адвокатская контора «Картон и Страйвер». Двое молодых людей (Картон и Страйвер), стоя, почтительно внимают старому джентльмену, мистеру Лорри.
Лорри. Вот так он и провел в Бастилии восемнадцать лет.
Страйвер. Ужасно! Без предъявления обвинения, без суда и приговора!
Картон. Восемнадцать лет – это же целая жизнь!
Лорри. Да, для вас это целая жизнь. Ведь вам, Си́дней, еще двадцати четырех не исполнилось?
Картон. Через две недели, сэр!
Лорри. А мистеру Страйверу?
Страйвер. Мне уже двадцать пять, сэр.
Картон. Дьяволы! Уж лучше бы убили!
Страйвер. Что ты такое говоришь, Сидней!
Картон. То и говорю. По-моему, милосерднее убить, чем вот так годами растаптывать человеческую жизнь! – А его несчастная жена! Она ведь даже при желании не смогла бы еще раз выйти замуж! Она же не знала, вдова она или нет.
Лорри. Да, вы в чем-то правы, Картон. Моя кузина, конечно, не помышляла о новом замужестве. Но вся эта история стала причиной ее ранней смерти.
Страйвер. А как вы, сэр, узнали о его освобождении?
Лорри. Я получил через Теллсон-банк письмо от человека, назвавшегося душеприказчиком некоей маркизы д’Эвремонд.
Картон. Почему «назвавшегося», сэр?
Лорри. Тон письма несколько сбивчивый, и тот, кто его писал, и сам не юрист, и, конечно, ни к каким юристам не обращался.
Молодые люди с улыбкой переглядываются.
Страйвер (с легким поклоном). Да, нам до вас далеко, сэр!
Картон. А кто такая маркиза д’Эвремонд?
Лорри. Мне о ней ничего не известно. Никаких дел с нашим банком она не вела.
Страйвер. Удивительное дело! Я столько раз слышал о людях, заключенных в Бастилию пожизненно, а по моим воспоминаниям она не так уж велика. Сколько же в ней помещений? Как они там все умещаются?
