Всё хорошо в них, возможно, но их созидатель
Мне не по нраву за гордость и силу ума!
Надо его осадить!» – думал молний метатель.
Мысль о насмешке примчалась нежданно сама…
222
Царь посмотрел на балкон несравненной Киприды,
Высветил Гелий всю прелесть Ареса жены.
«А не создать ли девицу с красой титаниды,
Есть у меня златорукие боги-сыны!
Не превзойдут япетиды богов олимпийских,
Ни Прометей горделивый, ни мощный Атлант!
От обиталищ Горгон до пустынь аравийских
Им не найти равнозначный Гефесту талант!»
223
Вызван был юный кузнец из Сицилии к трону,
Зевс объяснил, что желает тирана душа:
«Крупным алмазом украсишь Олимпа корону,
Если работа твоя будет, сын, хороша…»
«Но для него нет в короне свободного места!
Заново, может, тебе изготовить венец?»
«Я умиляюсь наивности сына Гефеста!
Слушай моё повеленье, умелый кузнец!»
224
Изобретатель великий застыл в ожиданье,
Сжал в предвкушенье грядущей работы персты.
«Нужно Олимпу, кователь, живое созданье,
Верх совершенства богинь и предел красоты!
Выбери самую лучшую белую глину,
Чтобы прелестница стала царицы светлей!
Северней Альп ты найдёшь для раскопа долину,
Где каолин будет свежего снега белей!»
225
Вмиг засверкали глаза у Гефеста сапфиром —
Важное дело доверил могучий Кронид!
И завладела идея отца ювелиром:
«Будет девица прекраснее всех титанид!»
Были недолгими в край неизведанный сборы —
Быстрой работы над девой желал Властелин!
Вскоре Гермес перебросил творца через горы,
В дивной долине кователь нашёл каолин.
226
Стал размышлять он, держа руки в глиняном тесте:
«Кто из богинь всех красивей? Не знает никто!
Мать хороша, Афродита прекрасна без лести,
А для иных всех любезней богиня Кето…
Будет похожа девица лицом на Киприду,
Всё остальное «возьму» от различных богинь!
Светлой улыбкой созданье напомнит Ириду,
Глаз глубину пусть наполнит небесная синь…»
227
В глиняном коме он вылепил нос и ланиты,
Скулы и дивные очи, за ними – уста…
Сам удивился кузнец – это лик Афродиты —
Непревзойдённой была у неё красота!
Дальше – изящные уши, красивая шея,
И Артемиды великой божественный стан…
Миру являлась девица, во всём хорошея,
Словно весною на склоне Олимпа тюльпан!
228
Добрый Зевсид не спешил сдать заказ властелину —
Тщательность в каждом движенье была здесь важна!
Живость души он вдыхал с упоением в глину,
И отзывалась теплом на дыханье она.
Он осторожно поставил созданье на ноги,
Видел, как Гелий коснулся девицы лучом.
«Будут довольны твореньем великие боги!» —
Кто-то сказал, появясь за могучим плечом.
