Бусы, цепочки, мечи и отделка дворца…
Но ничего Феб не просит для муз Геликона —
Злато, увы, мало значит для бога-творца…»
133
Вспомнил с улыбкой Диониса добрый кователь:
«Бродит с менадами где-то мой брат-весельчак…
Нравится мне винограда и вин созидатель,
Жаль, что не манит гуляку семейный очаг…»
Так размышляя, поднялся Гефест на вершину,
И, не скрывая изъян, похромал по дворцу,
В зал он вошёл и направил свой путь к властелину,
Видя, как быстрый Гермес что-то шепчет отцу.
134
«Вот и творец колесницы пожаловал в гости!
Долго хвалил за работу тебя ловкий брат!
Вижу, что копоть на лике подобна коросте,
Значит, живёшь, ювелир, без любви и отрад?
Или не холят любимца теперь нереиды,
Иль без Афины прекрасной немил белый свет?
Понял уже, что не любят жениться Зевсиды,
Только призвал я тебя не для праздных бесед!
135
Видел работы твои я, создатель творений!
Великолепны они, я хвалю, ювелир!
В каждой вещице полно новизны, изощрений,
Но красота не спасёт от чудовища мир!
В Этну[2] направь, Огневластец, усталые стопы,
Новые молнии надо сковать для меня!
А помогать на Сицилии[3] будут киклопы —
Пусть согреваются там у живого огня!»
136
«Краткого отдыха нет молодому таланту! —
Молвил с улыбкой царю простодушный Гефест. —
Ныне – с киклопами в Этну, а завтра – к Атланту,
Времени нет для отбора прекрасных невест…»
Зевс усмехнулся, погладив ладонью бородку:
«Эта задача проста, мой наивный кузнец!
Если ты молнии быстро скуёшь мне в охотку,
То я невесту тебе приведу во дворец!»
137
«Даже не знаю, отец, что сказать мне на это…
Разве опять разболелась твоя голова?»
«Иронизируешь, сын мой, не хуже поэта —
Как ювелир, ты изящно сплетаешь слова!
Мы пошутили и хватит! Не сыпь соль на рану!
Молнии жду от тебя, как пустыня – дождей!
Вестник, киклопов отправь поскорее к вулкану,
Чтоб отличиться сумел предо мной чудодей!»
138
Зная, что могут возникнуть бои средь титанов
Молнии острые сделал кователь отцу —
В каждой из них он собрал мощь десятка вулканов —
Стрелы могли превратить даже скалы в пыльцу.
И, покидая вулкана любимого склоны,
Выковал много златых и серебряных стрел —
Кои подарит божественным детям Латоны,
Зная, что каждый из них и разумен, и смел.
139
Зевс размышлял в тишине, находясь на престоле:
«Шлем-невидимку себе возжелал брат Аид,
А Посейдон наживёт от трезубца мозоли,
Если начнёт разбивать им крепчайший гранит…
Мне же Гефест изготовит подарок гремучий —
Изобретателен сын мой, нет в мире таких!
Жаль, что в любовных делах он жених невезучий —
