Глаза лесной чащи | страница 14

В низину продираемся сквозь заросли бузины, ожинника и цепкого держи-дерева. Вот Шилкин неловко, по-верблюжьи, подгибает ноги мне показывает на землю: пригнись!

Подползаю к нему, расцарапывая лицо и руки. Он раздвигает спереди ожинник и шепчет у самого уха:

- Гляди вот туда! На камень… Лучше гляди!

Огромный и словно бы отформованный песчаник высится над сырой равнинкой, а тыльным краем упирается в скальную крепь, одетую зеленью. По обе стороны камня ручейки сочатся из скал и поблескивают ломаными зеркальцами.

А что за рисунок на моховище валуна? И вроде бы изображение движется… Так это же олень! Не рисованный, а живой красавец гор! Он делает несколько глотков из правого ручья, потом переходит к левому и торопливо пьет из него. Я любуюсь его чудесным сложением. Вот олень, почуяв опасность, спорой иноходыо скрывается в зарослях.

Чего он испугался? Хочу спросить у Шилкина, но он прикладывает палец ко рту.

У камня появился медведь. И удивительно: до этой минуты я не чувствовал за спиной ружья, а тут оно вроде потяжелело, вот, мол, я - нужно? Ощутил я его, но не тронул. Ведь давно себе слово дал: любить зверя живым.

Медведь глухо проворчал: точно побранил кого-то, и начал прикладываться то к одному, то к другому зеркальцу. Напился, почесал о камень спину и важно заковылял на гору.

- Теперь пойдем,- сказал, вставая, охотник.- Попробуешь воду. Может, догадаешься, почему звери из двух ручьев пьют.

У камня я бору пригоршнями воду, пробую на вкус. В правом источнике горько-соленая, в левом - обычная, питьевая. Два источника рядом, два вкуса воды. Новое чудо природы!

- Ну, что?-торопит меня Шилкин. Догадался?

- Эти источники, наверное, им соль-лизунец заменяют.

- А я иначе думаю,- убежденно заговорил он.- В правом ручье - микстура от желудка, в левом - запивка. Получил лекарство - топай дальше. Вот такая штука! А теперь спустимся ниже.

Иду за охотником и думаю: «Так оно или нет, но сказано резонно. Ведь лечатся животные травами. Почему же им не пользоваться при недуге целебной водой?»

Чащоба становится все гуще и мрачней. Постепенно к чистым запахам земли и леса примешивается еще один - острый запах сероводорода.

Пробираемся к уступчику в скале, с которого хорошо просматривается лощина. Устраиваемся среди камней, и Шилкин опять шепчет:

- Вглядись во все хорошенько.

Из-под горы вытекает омутненнып и чуть парящий ручей, а ниже на равнине он разливается вширь. И на стоптанном черноземе - логовище к логовищу.