Странные люди (сборник) | страница 25



– Он идет!

В зависимости от времени года Клауса ждал сервированный стол в гостиной или в саду. После обеда Клаус садился в кресло-качалку, брал сигару, которую Анна-Луиза доставала из сигарного ящика ровно через пять минут после звонка Жаннет, и читал свежие газеты.

Затем он снова шел в клинику, вновь происходил обмен звонками, а день заканчивался у камина в гостиной (осенью и зимой) или в кресле на веранде (весной и летом).


По выходным Анна-Луиза показывала Клаусу дочерей, которым (в зависимости от возраста) он делал «Агу-агу!» или спрашивал об оценках в колледже, а потом и в университете.

Для любого возраста процедура занимала максимум пятнадцать минут, после чего Анна-Луиза отправляла девочек по своим комнатам, чтобы те не мешали папе отдыхать.

Взрыв произошел внезапно, превратив все вокруг в хаос.


Во время субботней пятнадцатиминутки Мари, старшая дочь Клауса, сказала папе, что она беременна. От Олега. Стажировка в Лондоне. Любовь с первого взгляда. Взаимная. Он работает в банке. Старше ее на пятнадцать лет. Зато уже десять лет назад уехал из России и стал настоящим англичанином. Он лучше всех. Аборт она делать не будет.

Впервые за последние двадцать пять лет Клаус не курил послеобеденную сигару.

Солнечным воскресным утром он велел:

– Мари убраться прочь из дому и не сметь общаться с Олегом.

– Анне-Луизе и Луизе не сметь общаться с Мари.


Мари ушла из дому и перестала общаться с Олегом.

Когда Мари звонила сестре, та плакала и говорила, что не может с ней разговаривать, потому что запретил папа.

Когда Мари звонила маме, Анна-Луиза говорила, что им с папой стыдно за такую дочь, и заканчивала разговор.

Беременность была очень тяжелой.


Олег, разорвав контракт в Лондоне, приехал в Цюрих, чтобы хоть как-то помочь Мари, которая, переступив через себя, приняла эту заботу.

Мальчик родился замечательный, если бы не родовая травма – вывих колена.

Когда мальчику исполнился месяц, Олег взял его и приехал к Клаусу. В клинику. Клаус не мог отказаться осмотреть внука, ведь в первую очередь он был врачом.

Случай оказался настолько интересным и так увлек Клауса, что он не расставался с подопечным, предоставив для него одну из комнат своего дома и позволив Мари (но только Мари!) быть рядом с пациентом.

Когда Егору (мальчика назвали в честь деда Олега, погибшего на войне) исполнился год, Клаус сделал ему гениальную (впрочем, как всегда) операцию.


Прошло пять лет.

Клаус и Анна-Луиза бредят внуком.