– Очень даже женская логика.
– Наматывай на ус, тебе это еще пригодится, – подмигнула Алина приятелю. – Захомутать парня – это тебе не склеить девочку у стойки бара!
– Опять ты за свое! – возмутился Гарик. – Знаешь, я ведь уже не раз пожалел о том, что рассказал тебе. Вот серьезно…
– Кто он? – будто бы не услышав последние слова Гарика, спросила Алина. – Из авиакомпании?
– Нет. Он из тех ребят, что акциями торгуют. Постоянно в своем планшете торчит. Графики и прочее. День, ночь… не оторвать.
– Работяга, значит. Хм, непростой случай. Ты бы для начала нашел кого-нибудь вроде стюарда, чтобы без особых запар и обязательств. Размять булки, так сказать.
– Черт возьми, Алина! Я же сказал, что это вышло как будто бы случайно. Я не скажу, что не хотел этого, но… это не по расчету. Как ты не можешь понять?!
– Тогда держись за него крепко, – Алина многозначительно помедлила. – И за «его» тоже.
Тем временем седан повернул на менее оживленную улицу, вдоль которой стройными рядами располагались рестораны самых разных мастей.
– Думаю, следует начать с хорошего ужина и бутылки вина. Посидим, поболтаем. Ну а после поедем в клуб. Как ты на это смотришь?
– Ты всегда знал толк в развлечениях.
Гарик припарковал седан у одного из ресторанов с широкой верандой. Они с Алиной прошли внутрь, где их встретила девушка-хостес в черном платье, превосходно облегающем ее упругое стройное тело.
– Добрый вечер! Вам столик на двоих?
– Да, будьте добры, – кивнул Гарик.
Столик в углу зала. Приглушенный свет. Музыка в стиле lounge. Бутылка неплохого красного вина, которую при посетителях мастерски откупорил официант. Легкие закуски. Разговоры о работе. Забавные истории, произошедшие когда-то и прочно скрепившие дружбу. У Алины могло случиться дежавю. Она не была против этого.
Несмотря на выработанную с годами готовность к любым изменениям и жизненным ситуациям, Алина, все же, предпочитала иметь дело с чем-то знакомым. Да, ей было знакомо предвкушение хорошей тусовки, когда первые глотки вина лишь доставляют телу небольшую дозу хмеля, а разум чуть окутывается приятным туманом сиреневого цвета. Почему сиреневого? Да просто потому, что так казалось Алине. Туман сиреневого цвета. Или сиреневый туман, как в старой песне.
И даже внезапные мысли о том, что ей невероятно скучно, и что все, что ее окружает, до тошноты осточертело, никак не могли сбить ее с выбранного пути. Она пила, чтобы опьянеть, а после танцевала, чтобы хмель активнее поступал с кровью в мозг, и мысли не ложились на старые рельсы.
