— Сейчас стоим на крыльце со Славкой, курим, — рассказывал высокий мужчина. — Дворник рядом асфальт метет. Такой, знаешь, маленький старичок. У него еще волосы смешно торчат.
— Ну? — Лицо капитана светилось ожиданием забавной шутки.
— Короче, этот старикан подходит к нам, хитро так прищуривается и спрашивает: «Это вы здесь обычно курите?». Мы такие: «Ну, допустим». А он качает головой и говорит: «Я вчера тут мел, вокруг крыльца окурков набросано. Вас в людей стрелять учат, а вы окурком в урну попасть не можете».
Спирин расхохотался, словно ничего смешнее никогда не слышал. Смеялся он нарочито громко, с какой-то озлобленной веселостью, словно хотел убить окружающих своим смехом.
— Ладно, Палыч, ты лучше вот что скажи: результаты баллистической экспертизы по делу убийства в солярии готовы?
— Не знаю. Я забыл совсем.
— Замотался, Багиров. Стареешь.
— Ну, Славу пошли.
— Пошлю. Он все равно больше ни на что не годится.
— Слушай, чего ты к нему придираешься? Нормальный парень.
Спирин сощурился.
— Нормальный. Только нам не нормальные нужны. Нам нужны люди, готовые грызть железо.
— Опять за свое. Трындишь одно и то же. Ты со своим максимализмом всех задолбал уже. У нас в Чернозерске никогда ничего не происходит.
— А дело «Вульгаты»?
Мужчина в кожаной куртке закатил глаза.
— Я тебя умоляю! С чего ты взял, что производители связаны с похищением детей?
— Такова моя версия. Не хуже любой другой, между прочим.
— Ну давай, создавай проблемы на пустом месте.
— Где ты видишь пустое место? Сам подумай. В две тысячи шестом мы их раскрыли? Нет. И теперь не получается. Значит, клиенты серьезные, не студентики какие-нибудь. А зачем они начали все сначала? Да потому, что бизнес прибыльный. Жаба душит. А на простом кино особо не заработаешь. Дети продаются в разы дороже, тут миллионы долларов светятся. К тому же, ты сам сказал: у нас ничего не происходит. Значит, если появилась организация, то на ней все повязано: и сауны, и проститутки, и похищения с убийствами.
Высокий мужчина покачал головой.
— Да ну. Гастролеры это.
— Тебе хочется так думать.
— А тебе не хочется?
— Хотелось бы. Да боюсь, все обстоит несколько иначе.
— А я тебя уверяю, это не статья.
Спирин нахмурился.
— Все это пустые разговоры. Мы ничего не узнаем точно, пока не устроим большую облаву. Я уже не первый месяц уговариваю Кузнецова дать мне возможность организовать оперативный штаб. Объединить все территориальные подразделения и следственные отделы. Госнаркоконтроль и Управление по борьбе с правонарушениями на потребительском рынке тоже можно было бы подключить. Но ты же знаешь майора. Он карьерист. И никогда не подпишет ни одного документа, не перестраховавшись всеми возможными способами. А если и даст разрешение, будет больше беспокоиться о том, чтобы начальники других подразделений не присвоили победу себе.
