– Вы, однако, подготовились к выступлению на совещании, Юрий Михайлович, – подметил полковник. – У вас даже речь изменилась. А чего же убеждали меня в обратном?
– Товарищи выручили с информацией, не дожидаясь канцелярских формальностей. Нашёл способы убедить, но больше выручили личные контакты.
– Понятно, – Лудонин посерьёзнел. – Вот и доложите генералу. Евгений Александрович приветствует инициативу. Уверен, оценит по достоинству.
– Это я с вами, – хмыкнул Донсков, – а генерал и рта не даст открыть.
– Я бы так не сказал, – мягко поправил его Лудонин. – Вы торопитесь с суждениями.
– Возможно, я и ошибаюсь, но вы уж послушайте меня, Михаил Александрович, – не смутился капитан, сверкнув глазами, – а потом сделайте свои выводы. Вас интересовали природа и история моих предположений насчёт Дзикановского-отца; я намерен в этом направлении продолжить.
– Ну хорошо, – кивнул Лудонин. – Внимательно слушаю. И присядьте, пожалуйста.
– Грасис Кирова не устраивал, – начал Донсков, основательно укрепившись на стуле, и даже раскрыл перед собой заветный блокнотик в кожаном переплёте. – Прежний руководитель губчека был нерешителен и мягкотел. Не имея под рукой никого подходящего, Киров остановил свой выбор на Атарбекове, прославившемся к этому времени решительными карательными мерами в усмирении белогвардейского мятежа в Пятигорске. Несмотря на двадцатисемилетний возраст, о нём ходили легенды. Для достижения цели он не пощадил бы и отца родного. Сам расстреливал. И такое бывало часто. Люди прятались, когда он появлялся на улицах, а некоторые рассказывали, что он сам питается человечиной.
– Откуда у вас эта чушь!
– Конечно, это происки врагов Атарбекова, – не смутился капитан. – Но это отражает обстановку тех лет. Накал, так сказать, страстей.
– К чему вы?
– У Атарбекова был один недостаток – он страдал туберкулёзом, а эти люди, известное дело, по старинке лечатся сырым собачьим мясом. Вот и ему отлавливали собак на Кавказе, молва до нашего города долетела. И не забывайте, Михаил Александрович, в Астрахани голод свирепствовал, и порой страдающие от нехватки пищи доходили до крайности. Мне мать рассказывала, что собак действительно в городе не было видно, а на низах спасались чилимом, рыбу и зерно отправляли в Питер и Москву.
– Юрий Михайлович, дорогой, просто удивляюсь вашей осведомлённости.
– Про Георгия Александровича Атарбекова, а правильнее – Атарбекяна я и раньше читал, – пожал плечами капитан. – В институте ещё учился, увлёкся историей секретных служб, мечтал сам работать в разведке, молодой был, чего в голову не взбредёт!
