— Приношу вам свои извинения. Вообще-то, я не такой уж нахал…
Она улыбнулась ему — ее лицо было совсем рядом, — и снова отошла к книжному шкафу.
— Держите, инспектор. Это вам. Как артистической натуре.
Лоренс с изумлением увидел, что Стефани протягивает ему еще одну книгу.
— Это вам для общего развития. «Орельен». Лучший роман Луи Арагона. Действие самых важных сцен происходит в Живерни. Это главы с шестидесятой по шестьдесят четвертую. Уверена, что вам понравится.
— Спа… Спасибо.
Он не мог сообразить, что бы еще сказать, и проклинал себя за тупость. Стефани застала его врасплох. Каким боком во всю эту историю затесался Арагон? Серенак чувствовал, что упускает что-то существенное. Он взял книгу, сунул ее под мышку и протянул руку Стефани. Учительница ее пожала.
Пожалуй, слишком крепко.
И держала ее слишком долго.
Секунду или даже две. Достаточно долго, чтобы он дал волю своему воображению. Чтобы ему почудилось, что она без слов кричит ему: «Не уходи! Не бросай меня! Ты — моя единственная надежда, Лоренс! Без тебя я погибну».
Стефани улыбнулась. Ее глаза сияли.
Конечно, он все придумал. Ненормальный. Еще не хватало завалить первое серьезное расследование в Нормандии.
Стефани — обыкновенная женщина. Без всякого двойного дна.
Просто очень красивая. Но она принадлежит другому.
Так что все в порядке.
Он неловко попятился к выходу.
— Стефани, составьте для меня, пожалуйста, список учеников. Завтра я пришлю за ним помощника.
Они оба знали, что никого он не пришлет. Он придет сам. Она надеялась, что он придет.
Вернонский автобус свернул на улицу Клода Моне и покатил к церкви. В этой части деревни толпы туристов обычно редеют. Мне нравится ехать через деревню на автобусе. Сидеть на переднем сиденье и с высоты озирать окрестности. Мы проехали две художественные галереи — «Демаре» и «Канди», агентство недвижимости «Престиж», гостиницу «Кло-Флери», отель «Боди». Автобус нагнал стайку ребятишек, шагавших по проезжей части с ранцами на спине. Водитель надавила на клаксон, и ребятня бросилась к обочине, нещадно топча и ломая ирисы и штокрозы. Двое убежали вперед и скрылись из виду. Я их узнала. Поль и Фанетта. За ними несся Нептун. Эта псина обожает детвору. Особенно любит Фанетту — девчонку с косичками.
По-моему, у меня начинается старческий маразм. Переживаю из-за своей собаки, а она знай себе развлекается с деревенскими детишками.
В конце улицы показалась остановка. Я вздохнула. Ну и народищу! Человек двадцать, не меньше. С чемоданами на колесиках, рюкзаками, спальными мешками и — как же иначе? — с упакованными в крафт-бумагу большими картинами.
