И я в этих играх побеждаю! Я отдаю папе свои пакеты, я все сделала как надо, я добыла сокровища и не попалась! А главное — мы уже сегодня после обеда поедем к маме!
Папа заглядывает в первый пакет, проверяет, что в нем лежит, видно, что он доволен, он мной гордится, он проводит рукой по моим волосам, как будто хочет их растрепать.
Мне только хочется поплакать из-за волос. Теперь мне кажется, что незачем было их отрезать. Вполне достаточно было бы надеть бейсболку, зеленую и с тигром, как у того малабара.
Марсьяль проверяет последний пакет, тот, в котором лежит карта.
— Солнышко, ты просто героиня!
— А теперь мы поедем к маме?
Марсьяль берет ее на руки.
— Софа, слушай меня внимательно. Я сейчас запру входную дверь на ключ. Включу тебе телевизор. Сделай звук как можно тише и, главное, никому не открывай. Не вставай с дивана. Теперь, раз ты уже дома, я хочу принять душ. Всего пять минут, а потом поедем…
8 ч. 21 мин.
Я минуты две посмотрела «Титефа», не больше, а потом слышу — прямо перед домом машина. Встать или лучше не надо?
Еще убавляю звук. Титеф мгновенно затыкается!
В гараже, который папа оставил открытым, какой-то шум.
Как будто туда заехала машина.
Мне бы хоть к окошку подойти, чтобы проверить. Мне, правда, кажется, что эта машина не на улице паркуется. Она здесь, совсем рядом, я слышу, как работает мотор.
Между домом и гаражом есть дверь. Может оказаться, что она открыта.
А вдруг кто-нибудь войдет?
Я почему-то вспомнила малабара с оранжевым лицом, в черной машине с большими колесами. Надо позвать папу, но он же сказал, чтобы я сидела как можно тише. А для того, чтобы он под душем меня услышал, надо громко кричать. Я не могу пойти в ванную, он мне даже с дивана вставать не разрешил.
Если только…
Я встаю. Тихонько подкрадываюсь к двери ванной, мои ноги тонут в толстом ковре.
Ничего. Больше ничего. Я больше никаких звуков не слышу.
Ни Титефа, ни Надю, они молча открывают рты в телевизоре.
Ни в гараже.
Я даже не слышу, как шумит вода в душе.
