Алек испытал удовлетворение от того, что она интересовалась его личностью. Она могла отрицать это, но все свидетельствовало о ее интересе к нему.
Он подмигнул ей.
– Нет, девонька, вам не удастся выведать все мои секреты, – сказал он с нарочитым акцентом.
Она застонала.
– Пожалуйста, не шутите. Звучит так, словно кто-то скребет ногтями по грифельной доске.
Он засмеялся.
– Вам лучше постараться привыкнуть к этому, потому что вы будете слышать подобную речь в течение нескольких месяцев.
– Но, надеюсь, не в такой ужасно преувеличенной манере?
– Вы будете поражены, насколько эффектной может быть такая речь.
– В это трудно поверить. Вы выглядите очень глупо, когда говорите так.
– Это спорный вопрос. Я подыгрываю таким образом людскому высокомерию и фанатизму. Вы были бы удивлены, узнав, как многие англичане и прочие люди теряют бдительность в общении со мной, когда я изображаю здоровенного шотландского олуха.
Иди поморщилась, вероятно вспомнив ту встречу, когда назвала его здоровенным шотландским олухом прямо в лицо.
– Как это ужасно. Хотя должна сказать, на женщин ваш акцент производит противоположный эффект.
– Да, девонька, это так, – сказал он, пошевелив бровями.
Иди невольно засмеялась.
– Скажите, вы посещали престижную школу в Итоне?
– Нет, но у меня был превосходный учитель в лице моего отца. Он известный ученый, и своим образованием я обязан ему.
– Это удобно и рентабельно.
– Мой дед согласился бы с вами.
– А в каком университете вы учились потом? Это был Оксфорд, Кембридж или университет в Эдинбурге?
Он посмотрел на нее с любопытством и подумал, стоит ли продолжать рассказывать о себе. Поскольку она рано или поздно узнает о его юношеских приключениях, лучше самому рассказать о них. При этом он сможет предоставить информацию в наиболее выгодном свете.
– Я никогда не посещал университет, – сказал он.
– Тогда полагаю, ваш отец обучал вас до поступления в армию?
– Не совсем так.
Глаза ее округлились.
– Вы всегда такой таинственный? Я понимаю, вы агент…
– Был агентом.
– Значит, бывший агент. Следовательно, вы не обязаны больше скрывать информацию о себе. Почему же вы намеренно усложняете все?
– Сейчас расскажу, – сказал он.
Они приблизились к мосту, который изогнулся над рекой подобно горбу морского чудовища. Дорога там сужалась, уплотняя движение, и Алек отодвинул Иди назад, пока фаэтон, плохо управляемый молодым, явно подвыпившим парнем, не проехал мимо. За ним последовала почтовая карета с несколькими пассажирами. Когда шум стих и пыль рассеялась, Алек подвел Иди к той стороне моста, которая была направлена против течения.
