Роковые пророчества и знаки судьбы | страница 36

Василий Гоголь-Яновский

Василий Гоголь дождался, когда девочке исполнилось 13 лет, и обручился с ней. Через год Василий и Мария поженились. Но наделять молодоженов счастьем судьба не спешила. До рождения Николая Гоголя его мать была беременна шесть раз. Четыре раза у нее случались выкидыши, а двое детей родились мертвыми. За что же такая немилость людям, которых свело вместе само провидение? Возможно, Василий Гоголь неправильно понял свой сон? Или не захотел понимать его правильно?

Трактовать сновидения – дело непростое. Что если сон был не предсказанием, а предостережением? Церковь подтверждает, что время от времени на свет появляются люди, тесно связанные с потусторонним миром. Кто-то из них ближе к тонким небесным сферам, их судьба – стать пророками или святыми. Другие ближе к темной стороне, они становятся колдунами и алхимиками. Рождение последних для неба нежелательно. Во сне Василию привиделось, что женщина и девочка стояли за царскими воротами, куда разрешен вход священнослужителям, но строжайше запрещен простым мирянам. Возможно, это был знак, что к девочке нельзя приближаться и, тем более, брать ее в жены. Сон был, несомненно, вещим, ведь после него пришло исцеление. Но правильно истолковать его Василию, возможно, и не удалось – и его охватила преступная страсть к ребенку.

Нумерологи обращают внимание, что разница в возрасте супругов – 13 лет. Это, как известно, число дьявола. Мария была помолвлена в 13 лет – еще раз несчастливое число повторяется. И теперь семья Гоголя будто проклята – жена рожает мертвых детей. Супруги в отчаянии. Чтобы спасти очередного малыша, семья переезжает в Сорочинцы, поскольку там живет известный врач Трофимовский. Пантелеймон Кулиш писал, что Мария дала обет: если родится сын, назвать его Николаем в честь чудотворной иконы, которая называлась Николай Диканьский. Также она просила священника молиться, пока ему не дадут знать о рождении ребенка и не закажут благодарственный молебен.

Борьба светлых и темных сил, таким образом, началась еще до рождения писателя, а когда он пришел в этот мир, стала еще более ожесточенной. Он был странным ребенком и будто балансировал на грани между двумя мирами. В зрелом возрасте Николай Васильевич писал: «Я помню: я ничего в детстве не чувствовал, я смотрел на все вокруг как на вещи, созданные для того, чтобы угождать мне. На все я смотрел отстраненным взглядом, я ходил в церковь потому, что мне приказывали, или несли меня, но стоя в ней, я ничего не видел, кроме риз попа и противного рева дьячков. Я крестился потому, что видел, что все крестятся…»