— Нет никаких признаков насильственной смерти, по крайней мере на телах, наиболее сохранившихся, — заявил врач; он ни на кого не смотрел и, поднеся руку к глазам, казалось, изучал нечто невидимое. — Картина такова, будто они умерли естественной смертью.
— То есть?
— Без внешних насильственных воздействий. Некоторые длинные кости, найденные отдельно, переломаны, но такие повреждения могли появиться позже. Чтобы уточнить это, нужны длительные исследования. У наиболее сохранившихся трупов не повреждены ни скелеты, ни кожные покровы. Никаких ран, если не считать мелких царапин, которые наверняка не могли быть причиной смерти.
— Так от чего же они погибли?
— Этого я не знаю. Можно подумать, что с голоду или от жажды…
— Запасы воды и продовольствия там не использованы, — с места сказал Гаарб.
— Об этом я знаю.
С минуту все молчали.
— Мумификация представляет собой прежде всего обезвоживание организма, — пояснил Нигрен; он по-прежнему ни на кого не смотрел. — Жировые ткани подвергаются при этом изменениям, но их можно обнаружить. Так вот… у этих людей они практически отсутствовали. Именно как после длительного голодания.
— Но у того, что в гибернаторе, они были, — бросал Роган, стоя за последним рядом кресел.
— Это правильно. Но он, вероятно, умер от замерзания. Очевидно, каким-то образом попал в гибернатор; может быть, заснул, когда температура снижалась.
— Допускаете вы возможность массового отравления? — спросил Горпах.
— Нет.
— Но, доктор… нельзя же так категорически…
— Могу это объяснить, — ответил врач. — Отравление в планетных условиях возможно либо через легкие при вдыхании газов, либо через пищеварительный тракт, либо через кожу. На одном из наиболее сохранившихся трупов был надет кислородный аппарат. В баллоне имелся кислород. Его хватило бы на несколько часов.
«Это правда», — подумал Роган. Он вспомнил этого человека — клочки побуревшей кожи на черепе и скулах, глазницы, из которых сыпался песок.
— Люди не могли съесть ничего ядовитого, потому что тут вообще нет ничего съедобного. То есть на суше. А никакой ловли в океане они не предпринимали. Катастрофа наступила вскоре после посадки. Они успели всего только послать разведку в руины. И это было все. Впрочем, вот и Мак Минн. Коллега, вы уже закончили?
— Да, — с порога ответил биохимик.
Все повернулись к нему. Он прошел между креслами и стал рядом с Нигреном. На нем был длинный лабораторный фартук.
— Вы проделали анализы?
— Да.
