– Поджигать? – Голос старшего лейтенанта стал совсем тихим.
– Да-а-а! Нынче жгут в Можайском районе.
– Так это Московская область!
– Да-а-а! Деревни в Московской области не должны достаться врагу.
– Что же это значит?
– Москву сдадут.
Стало тихо. Снова только шелест дождя, отдаленный говор артиллеристов и треск поленьев в их кострах слышала Ксения. Она осторожно, стараясь не шуметь, направилась к кострам. Там политрук Гусельников беседовал с артиллеристами. Ксения засмотрелась на их командира. Яркие, черные, подернутые знойной поволокой глаза его отражали пламя костра. Высок и широкоплеч, он говорил оживленно, открытая его улыбка была подобна отражению закатного солнечного диска в неспокойной воде. В распахнутом вороте его тулупа Ксения узрела нашивки младшего лейтенанта. Сибиряк Гусельников слушал его рассказ о путешествии из Сибири в Москву с почтительным интересом.
Из темноты на свет костра выскочил Соленов. Гусельников моментально обернулся к нему, мгновенно утратив интерес к байкам артиллеристов.
– Ты встретил его? – Ксения невольно расслышала вопрос политрука.
– Да, он ждал нас на блокпосту, как и было договорено… – Соленов даже приобнял Гусельникова, шептал политруку в самое ухо, а сам всё посматривал на Ксению.
Твердые желваки на скулах старшего лейтенанта непрестанно двигались, он казался встревоженным. Наконец старший лейтенант ухватил политрука за локоть и увел в темноту.
Ксения быстро позабыла о своих командирах. Рядом с красавцем-капитаном оба они – и старший лейтенант, и политрук – казались неказистыми простаками. Ксения заслушалась странным говором сибиряка. Нет, так в Москве не говорят! В окончании глаголов красавец опускал последнюю букву «е» и мягкий знак. Его речи была насыщена множеством незнакомых и полупонятных слов. Любопытно! Да и смотреть на младшего лейтенанта было одно удовольствие. Ксения зарделась. Хорошо, что её румянец можно объяснить жаром высокого костра, не то гореть бы ей ещё и от стыда. Артиллеристы обступили Ксению со всех сторон. Кто-то протянул ей фляжку с коньяком. Напиток пах ванилью, обжигал горло, казался странно сладким.
– Меня зовут Петя, – сказал один из них.
– Петр ловко девок коньяком соблазнят! – засмеялся другой. – Мы тоже хотим познакомиться! Меня зови Матвеем!
Парни засыпали её именами: Сашка, Нестор, Павел. Один из них оказался Тимофеем, хоть совсем и не был похож на её Ильина – огненно-рыжий, веснусчатый, кареглазый, крупный.
