– Ну да, – отозвался Тимофей, заводя мотор. – Лучше смерть, чем жизнь в плену.
– Я бы не сдался в плен. – Анатолий, как обычно, принял точку зрения своего командира. – Покончил бы с собой. Застрелился бы.
– А я бы бежал, – вставил своё Генка. – Из плена можно бежать, если задаться такой целью.
– В любом случае убивать себя не стоит, – проговорила Вера. – А девушку надо подвезти.
– Какую девушку? – Тимофей положил руку ей на колено.
– Твою. – Вера улыбалась, но глаза её сочились гневом.
– Действительно! Что же, мы так и оставим Ксению? – спохватился Генка. – Эх, ребята, придется потесниться.
Он выскочил из кабриолета и, не слушая возражений, усадил сестрину подругу между собой и женой Анатолия.
* * *
Тимофей вел кабриолет осторожно. Тихо, стараясь не горячиться, обсуждал с Генкой судьбу белого кабриолета. Анатолия с супругой высадили в Замосворечье. Там в домике с мезонином, в небольшой квартирке на первом этаже, жила родная тетка Анатолия Афиногеновича. Там уже которую неделю квартировали, бузили, порушив старушечий покой, однополчане капитана Ильина. Вера дремала на переднем сиденье. Ксения рассматривала совсем светлую в начале лета московскую ночь. Генка трещал без умолку. Их путь лежал по Загородному шоссе в Нагорный поселок. Тимофей, в полуха прислушиваясь к речам Наметова, размышлял о главном. Под каким предлогом задержаться в наметовской квартире? Так хотелось провести эту ночку вместе с Верой! Но ведь там и Клава, и Генкины родители, и он сам, неотвязный.
Когда в небесах над дорогой воздвиглась освещенная огнями труба кирпичного завода, Ксения оживилась:
– Меня скоро нужно будет высадить, – пролепетала она.
– Не дури! – возразил Генка. – Тимка, надо пересечь железную дорогу. Там есть мостик.
– Я знаю, – отозвался Ильин.
– Мы довезем тебя до дома, милая, – заверил Генка Ксению.
Тимофей глянул на Веру. Дремлет. Где же дом девчонки? Как-то он сумел опознать домик Сидоровых: по крашеному ли голубой краской штакетнику, по огромному ли кусту жасмина, благоухающему возле калитки. Тимофей остановил автомобиль точно возле почтового ящика. Ксения выскочила наружу.
– Вот спасибо! – она устало улыбнулась. – Спокойной ночи.
– Проводи девушку до двери, изверг, – прошипел Генка в ухо Тимофею.
Пришлось повиноваться. Он зашли во двор. Ветви отцветающей сирени скрыли их от нескромных взглядов. Ксения завернула за угол дома, остановилась возле обитой дерматином двери, ведущей в сени.
– Последний поцелуй? – улыбнулся Тимофей.
