В ореоле героя-мученика Марат был вынужден отвечать на разного рода идиотские вопросы:
– Вас подвергали пыткам?
– Да, в камере полно блох.
– С вас сняли обвинения?
– Передо мной официально извинились.
– Как они объяснили арест?
– Это было задержание. Утверждают, что приняли меня за разыскиваемого террориста, поэтому были приняты экстраординарные меры к задержанию.
– Но говорят, что они не сумели задержать вас с первого раза.
– Слабая боевая подготовка, – снисходительно отвечал Марат.
– Сообщали, что у вас есть физические травмы. Вы будете подавать в суд на полицию?
– Пустяки, немного помяли ребра. На обычной тренировке бывает и хуже.
– Что вы намерены теперь предпринять?
– Продолжать работу, что же еще?
– Правда ли, что вы находитесь в составе инспекционной бригады?
– В маленьком ранге помощника члена группы содействия.
– Ваш друг Кочаров так же хорошо подготовлен, как вы?
– В прошлом он – чемпион мира, так что мне до него далеко.
Марат давно бы отделался от назойливых телерепортеров и газетчиков, но его строго предупредил Боб, что такое паблисити необходимо им для успеха операции. Поэтому Суворов стоически переносил «тяготы и лишения» общественной популярности.
Насытившись информацией, его наконец пропустили к машине. Боб не преминул заметить, встречая его на заднем сиденье:
– Дашь автограф, герой?
– По шее дам, – сердито ответил Марат. – Поехали в гостиницу, надо рюмку пропустить – срочно.
– Мы тут сопьемся, – посетовал Боб.
– Уж лучше водку пить, чем воевать… – процитировал Седой.
Для членов комиссии и ее многочисленной свиты были приготовлены два отличных автобуса «Мерседес», хотя многие предпочли иметь свой транспорт. Трое москвичей получили предложение присоединиться к уже хорошо им знакомой группе журналистов в их микроавтобусе. К сожалению, Смирнов был вынужден отказаться от этой компании, – его место было в более престижном окружении из представителей комиссий ОБСЕ, чиновников от культуры. Его имидж требовал той самой «дистанции» от своих неблагонадежных товарищей, на которой настаивал господин Миллер.
Зато Марат и Богуслав продолжили путешествие по Азербайджану в том же самом составе, что и в первые минуты пребывания в Баку, когда их подвозили из аэропорта. Гюльзар и Мари поместилась на широком заднем сиденье, оператор Рой Элдридж занял место возле водителя, чтобы иметь полный обзор и быть готовым в любой момент начать съемку каких-либо событий.
Общительного шофера, а по совместительству и администратора корпункта, как первым делом выяснили товарищи, звали красивым национальным именем Айчурек Гусейнов. Начиная с этого момента, он наполнял салон своего автобуса никогда не прекращающейся болтовней, сообщая бесконечное количество подробностей обо всем, что проносилось мимо окон или просто приходило ему в голову.
