– Ничего не понимаю, – сказала Мари. – Зачем же я «гнала волну», спасала человека, который вовсе в этом не нуждался.
– Как раз наоборот, – успокоил ее Смирнов. – Именно шумиха в прессе напугала вашего Маркуса Миллера. Он сегодня изрядно выбранил вас за глаза в курительной комнате и пообещал, что Марата освободят сегодня или в крайнем случае к завтрашнему утру, чтобы он успел к отъезду.
– Тогда я рада, – сказала Мари, но при этом с большим сомнением покачала головой.
Сергей весьма сомневался в ее искренности, впрочем, как и наоборот.
Однако он нашел время, чтобы посетить пресс-конференцию, устроенную в конце дня. Ему на всякий случай надо было нахвататься терминов и усвоить официальный язык этого круга.
Он искренно восхитился профессиональной работой корреспондента Би-би-си, которая задала вопрос, заставивший Маркуса Миллера извиваться ужом перед направленными на него многочисленными камерами:
– Господин Миллер, – поднялась с места Мари, – вы много говорите об экологической проработанности проекта и приводите значительные цифры, которые заложены в бюджет проекта на экологическую безопасность. Однако я читаю в ваших же бумагах, что «фонд для ликвидации последствий эксплуатации начнет формироваться» – я подчеркиваю! – только начнет «после получения 70 % прибыли с месторождения». Позвольте спросить, а что к тому времени останется от Каспийского моря? Ведь «последствия эксплуатации» начнутся с первого дня работы! Как вы профинансируете работы по ликвидации последствий любой возможной аварии – из карманных денег?!
В зале поднялся шум, а у господина British Petroleum наступило несколько весьма неприятных минут, в течение которых выяснилось, что собственных необходимых резервов у консорциума нет.
После пресс-конференции Сергей улучил минутку и поздравил разгоряченную миссис Кунц с острым вопросом. Она заверила, что это только начало работы и за время инспекционной поездки она «задаст им пару». После этого короткого разговора их отношения потеплели.
Боб в это время занимался тем, что называл «бросать камни в болото» – то же самое, что Мари определила словами «гнать волну».
Вместе с Гюльзар Азизовой за день они посетили несколько общественных комитетов и штаб какой-то партии, две редакции газет, независимую телестудию кабельного телевидения, организацию правозащитников.
Совершенно измотанный этой свистопляской, Богуслав наконец взмолился:
– Гюльзар, можно я выпью хотя бы стаканчик вина, а то у меня язык отсох. Стакан вина – и я буду дальше нести всю эту ахинею!
